"Александр Зиновьев. Постсоветизм (Лекция)" - читать интересную книгу автора

Сказать что-либо научно правильное о советской системе было невозможно,
это было запрещено. В результате, как сказал перед смертью Андропов, прожили
семьдесят лет и не поняли этой системы. Понимание системы было запрещено.
И советская идеология перестала соответствовать реальности, она стала
предметом насмешки. Я был, можно сказать, профессионалом по выдумыванию
всяких хохм о марксисткой идеологии. Подавляющее большинство хохм, которые
тогда ходили, - это было мое профессиональное дело. Могу привести пример. В
ЦК КПСС висит лозунг: "Кто не работает у нас, тот не ест". Это не сразу
доходило. Когда доносчик написал на меня, сотрудников органов, который
разбирал его донос, долго не мог понять, в чем дело: "Правильно все..."
Или такая хохма. Что такое производственные отношения? - Это отношения
между людьми в процессе производства. Я чуточку подправил: производственные
отношения - это отношения между людьми в процессе их производства. В
аудитории стоял хохот, а преподаватель спрашивал: "А над чем вы смеетесь?
Правильно сказал человек".
Марксистская идеология стала предметом насмешек. Начисто утратили веру
в идеалы и прочее.
Попов: Александр Александрович, большое вам спасибо за ваши
исследования. Был один русский историк, Лев Гумилев, который начисто отрицал
советский исторический период и называл его исторической химерой. Он вообще
отрицал перспективу эволюционного развития этого строя. В связи с этим не
могли бы вы назвать своих, скажем так, интеллектуальных оппонентов и своих
интеллектуальных единомышленников?
Зиновьев: Сначала о Гумилеве. Его концепции совершенно не научные, он
социологически был абсолютно безграмотным человеком. Как писатель он очень
интересный, как фантазер и так далее. Научной ценности его концепции не
имеют никакой. Мои оппоненты. У меня их много. Как я вам уже сказал, их как
минимум шестьсот тысяч одних только социологов, а учеников у меня совсем
нет.
Есть люди, которые разделяют мои взгляды, понимают и принимают их, но я
не могу их назвать моими учениками и последователями, потому что сами они
делать то, что делаю я, не могут. Что требуется от ученика? Чтобы он понял
твою концепцию, сам начал делать лучше, чем ты, и двинулся вперед. Ничего
подобного у меня нет.
Что касается единомышленников, то есть люди, которые пишут рецензии на
мои работы, предисловия к ним и так далее. Они, в общем, понимают то, что я
сделал. Что-то понимают, не все. Формальную аппаратную теорию они не
понимают, тут нужно много лет учиться, чтобы суметь этим оперировать. Но
назвать их единомышленниками я не могу. Это скорее поклонники.
Представьте себе, что я певец, и вот - огромный зал, люди получают
удовольствие, считают, что это правильно и хорошо. Такие люди есть -
слушатели, их много. Я прочитал сотни лекций во всех уголках мира, иногда у
меня собирались аудитории по несколько тысяч человек. Был один случай, когда
наводила порядок конная полиция: собралось шесть тысяч человек, это было,
когда я оказался на Западе. И здесь на мои лекции приходит много народу.
Я думаю, что и вы, кто слушал меня сейчас, вы это понимаете , как если
бы я пел и вы считали, что у меня голос какой-то есть и пою я более или
менее правильно. Это скорее сопереживание, вот сопереживателей - их много. А
единомышленников, которые бы делали то, что я делаю, примерно на таком
уровне, на каком делаю я, таких людей нет.