"Александр Зиновьев. Русская судьба, исповедь отщепенца" - читать интересную книгу автора

Если у меня и были какие-то возможности вылезти на сцену истории в
более или менее заметной роли, я их упустил преднамеренно. Я с детства
ощущал в себе что-то такое (не нахожу этому названия), что сместило мои
оценки явлений жизни и мои интересы в сторону от общепринятых норм на этот
счет. В юношеские годы это самоощущение я выразил для себя в формуле "Я сам
себе Сталин". Перед демобилизацией из армии я имел беседу с генералом
Красовским, ставшим впоследствии маршалом авиации. Он уговаривал меня
остаться в армии, хотя в то время из армии увольнялись многие тысячи гораздо
более заслуженных и ценных летчиков, чем я.
Уговаривал, потому что я был единственным, подавшим рапорт с просьбой
демобилизовать меня, тогда как прочие летчики хотели остаться в армии. Он
сулил мне в будущем чин полковника и даже генерала. Я сказал ему, что мне
этого мало. Он спросил меня удивленно, чего же я хочу. Я ответил, что хочу
выиграть свою собственную историческую битву. Не знаю, понял он смысл моих
слов или нет, но приказ о моей демобилизации подписал тут же.
Позднее я выразил это мое самоощущение формулой "Я сам себе
государство". Такая ориентация сознания, конечно, повлияла существенным
образом на весь ход моей жизни, сделав главным в ней события и эволюцию
моего внутреннего государства, моей внутренней вселенной. Наверняка найдутся
знатоки человеческой психологии, которые усмотрят в таком "повороте мозгов"
психическую ненормальность. Не буду спорить. Напомню только о том, что
человек выделился из животного мира благодаря каким-то уклонениям от
биологических норм. Вся история цивилизации обязана своим прогрессом людям,
которые были уклонением от общепринятых норм. И все же мы не рассматриваем
эволюцию человечества в понятиях медицины. Мое внутреннее государство было
не плодом больного воображения, не проявлением эгоизма и эгоцентризма. Оно
было явлением социальным, а не психологическим. Оно было формой отказа от
борьбы за социальный успех. Потому на этом пути меня не мог удовлетворить
никакой высокий пост, включая президентов, генеральных секретарей и королей,
не могло удовлетворить никакое богатство, никакая слава.
Не знаю, как у других народов, но среди русских такой тип людей,
которые фактически ведут себя по формуле "Я сам себе государство",
встречается довольно часто. Эти люди живут так, как будто весь остальной мир
есть лишь природная среда их существования. Они в этой среде добывают
средства жизни, а живут в основном в своем маленьком замкнутом мирке. В
отличие от этих людей, я жил в огромном и открытом мире. Я построил целую
теорию человека-государства и сделал попытку осуществить ее на уровне высших
достижений цивилизации. Но начал я, как и многие другие мои соплеменники, с
самого низкого уровня. Во время скитаний в 1939 - 1940 годы я мечтал
поселиться где-нибудь в глуши и прожить жизнь каким-нибудь пасечником,
сторожем, лесником или охотником. Такие порывы уйти от городской жизни в
лесную и деревенскую глушь появлялись у меня и в студенческие годы после
войны. Но уже в довоенные годы я заметил, что жизнь в уединении, о котором я
тогда мечтал, возможна лишь в книгах и в кино. В реальности же она возможна
только ценой полной интеллектуальной и моральной деградации. Для человека
такого типа, как я, суверенное личное государство было возможно лишь в самом
бурном потоке жизни. В этом состояла трудность проблемы. Я не утверждаю, что
я эту проблему решил. Я лишь утверждаю, что всю свою сознательную часть
жизни бился над ее решением.