"Дэвид Зинделл. Сломанный Бог ("Реквием по Homo Sapiens" #2) " - читать интересную книгу автора

К путешествию Данло готовился девять дней. Пять из них он провел в
своей снежной хижине, оправляясь после обрезания и сетуя на каждый
потраченный впустую час - он знал, что переезд через восточные льды будет
трудным, долгим и опасным. Судя по рассказам Соли, Небывалый Город лежал в
сорока днях пути от Квейткеля, если не больше. А поскольку шел уже 82-й
день глубокой зимы, Данло не мог надеяться, что доберется туда раньше
середины средизимней весны. Средизимняя же весна - наихудшее время для
путешествия. Кто может знать, когда задует с севера свирепая сарсара,
Дыхание Змея, предвещая многодневную метель? Если бури задержат его в пути,
он может оказаться на Штарнбергерзее, когда горячее солнце ложной зимы
начнет растапливать лед. Тогда и он, и его собаки погибнут. Нет, он должен
попасть в Город задолго до этого.
И Данло, как только счел, что уже поправился, отправился охотиться на
шегшея. Ходьба на лыжах стала теперь очень болезненной, поскольку член на
каждом шагу терся о штаны, а мочиться было сущим мучением: мороз обжигал
обнажившуюся красную головку. Но Данло продолжал охотиться, потому что мяса
требовалось много. Ловить рыбу в проруби было бы легче, но оказалось, что
палтус в этом году плохо берет.
Мясо и скудный запас ворвани Данло разделил на порции, кровь закупорил
в водонепроницаемые кожаные мехи, забрал из пещеры заготовленные на зиму
орехи бальдо. Все это он погрузил на нарты. В поклажу входили также горючий
камень, спальные меха, мешочек с кремнями, медвежье копье и, само собой,
длинный зазубренный гарпун из китовой кости. Больше собаки увезти не могли.
В море, когда у них кончится еда, он сможет поохотиться на тюленя.
В утро отъезда ему пришлось принять первое из трудных решений: как
быть с собаками? Для упряжки ему понадобится только семь: Води, Луйю, Коно,
Зигфрид, Ной, Аталь и закадычный друг Джиро. Остальных - собак Висента,
Джайве и других семей племени, придется либо отпустить на волю, либо убить.
Загрузив нарты, Данло посмотрел на собак, привязанных к кольям около своих
снежных нор перед пещерой. Их было пятьдесят девять, и они тоже смотрели на
него своими голубыми глазами, виляя хвостами и поскуливая. По правде
говоря, его долгом было убить их - иначе как они будут жить без людей,
которые кормили их и утешали в часы болезни и одиночества? Они собьются в
стаю и будут охотиться, но волки, живущие в лесу, умеют это делать гораздо
лучше: они возьмут собак в кольцо и перебьют их одну за другой. Либо такая
смерть, либо голод, когда обвисшая шкура отстает от костей. Собаки умрут
так или иначе, но кто он такой, чтобы убивать их? Лучше подарить им хотя бы
один лишний день жизни, даже если этот день будет наполнен болью и ужасом.
Небо над верхушками деревьев было шарда - густо-синее.
Синее неба, белые с зеленью холмы, запахи жизни - даже собака способна
любить этот мир л радоваться ему на свой лад.
Радость - правая рука ужаса, подумал Данло и понял, что не станет
отнимать у собак жизнь. Он решительно тряхнул головой, улыбнулся и пошел по
сыпучему снегу отвязывать их.
Перед отъездом он напоследок прижался лбом к скалам у входа в пещеру.
Манве в двенадцатое утро мира поступил так же, прежде чем отправиться на
только что сотворенные Богом острова.
- Наруланда, Квейткель. Прощай.
Он свистнул запряженным в нарты собакам и двинулся в путь, как это