"Леонид Жуховицкий. Как стать писателем за десять часов" - читать интересную книгу автора

атеистами, несет в себе колоссальной силы мистический заряд: призрак, да еще
сдублированный, вызывает уважительный трепет, даже если это призрак
коммунизма.
Первым фразам стоит поучиться у великих лирических поэтов: они не
тратили время на раскачку, разминку, потягивание и позевывание - читатель
сразу же чувствовал глубокое и сильное течение стиха. Юный Есенин еще
позволял себе сперва поговорить о природе, а уж потом о любви, как в очень
талантливом стихотворении, ставшем до сих пор живущей песней: "Выткался на
озере алый свет зари". Зато у зрелого поэта первые же строки открывают
главное в жизни автора, с лихвой выполняя его обещание "всю душу выплеснуть
в слова".

"Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым"...

Или:

"Вы помните,
Вы все, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне"...

Или совсем уж в преддверии гибели:

"Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен".

Два повтора, два горьких выдоха, две коротеньких строки - и ничего
больше не надо объяснять: мы уже вошли в действие, в чужую судьбу. Полное
сопереживание достигается почти мгновенно...
Наверное, огромная популярность Есенина объясняется в частности и тем,
что даже со случайным читателем, как со случайным попутчиком, поэт предельно
откровенно говорит не просто о себе, но о главном в себе - и разговор этот
начинается буквально с первых слов...
Итак, начальная фраза - и своеобразный крючок, и своеобразный камертон.
Но у нее есть и еще одна задача, достаточно деликатная: с ее помощью автор
выбирает читателя - своего читателя.
Вот вступление в короткий рассказ:
"Она и натурщица его, и любовница, и хозяйка - живет с ним в его
мастерской на Знаменке: желтоволосая, невысокая, но ладная, еще совсем
молодая, миловидная, ласковая".
Как же много сказано - и как много обещано! Небогатый художник и его
непутевая нищая муза, быт богемы, творчество и койка, дух и плоть. Иван
Алексеевич Бунин, великий стилист, в больших пространствах не нуждался: его
леса, озера, усадьбы, гостиницы, трактиры, пароходы с каютами и прогулочными
палубами свободно размещались на шести сотках литературного текста. Первая
фраза не заманивает читателя - она с достоинством предлагает войти в