"Лев Жданов. В сетях интриги (Исторический роман эпохи Екатерины II) " - читать интересную книгу автора

ласково, нежно стала время от времени проводить пальцами по длинным
золотистым локонам малютки, которой большое удовольствие доставляла эта
молчаливая, осторожная ласка.
Свита, наравне с семьей цесаревича, тоже сначала внимательно издали
разглядывала сестер, и сразу Луиза завоевала общее расположение.
На этом сошлись все: приближенные Павла и друзья великой княгини. А
это случалось не часто и было тем удивительнее, что сейчас налицо
собрались почти полностью обе партии "молодого Гатчинского дворца", как
называли свиту цесаревича и его жены.
Первым и самым влиятельным лицом здесь являлась фрейлина Екатерина
Ивановна Нелидова, многолетняя подруга сердца Павла, которой даже сама
Мария Федоровна вынуждена была уступать не раз, если сталкивались интересы
призванной фаворитки и законной супруги. Тут же находились и еще несколько
лиц, которые заодно с некрасивой, но умной и пикантной фрейлиной
пользовались сильным влиянием на причудливого, неукротимого цесаревича, а
именно - его первый камердинер и наперсник, молодой, женоподобный
красавец, родом турок, Кутайсов, пособник во всех сердечных увлечениях и
амурных делах Павла генерал Кутузов, камергер и друг Павла князь Николай
Голицын, первый покровитель и любовник Нелидовой, и, наконец, князь
Александр Борисович Куракин, младший брат которого, Алексей, красавец
тридцати трех лет, согласно придворным пересудам, занимает такое же место
при жене, какое Нелидова при муже.
Конечно, старший брат был близок к великой княгине, но умел в то же
самое время не терять своей власти над Павлом, разыгрывая прямого,
простого малого с русской, открытой душой. Близко к великой княгине стоят
и кузен Куракиных, Георгий Мелецкий-Нелединский, и Николай Петрович
Румянцев. Все четверо были - и по годам, и по взглядам, и по придворным
интересам - очень близки между собой. Старшему из них, Александру
Куракину, минуло сорок два года, младшему, Румянцеву, - всего тридцать
восемь лет.
Фрейлина Протасова 2-я тоже принадлежит к кружку великой княгини, как
и еще две, сидящие здесь: графини Пален и фон Ренне.
Несколько дежурных дам, фрейлин и камер-юнкеров дополняют кружок.
Среди последних выделяются умное лицо Ростопчина и классически
красивый, южный, с огненными глазами, облик князя Кочубея.
Приезжие принцессы чувствуют, что их разглядывают по косточкам. Но в
то же время как-то, словно по воздуху, передается им и общая
благожелательность, владеющая всеми. Это словно шпорит сестер, особенно
Луизу. Она, даже не стараясь особенно, чувствует, что держится хорошо,
отвечает впопад. Первое смущение быстро прошло у обеих, особенно когда
великая княгиня сразу повела речь о семье принцесс, об их родине, обо
всем, что так мило и знакомо, что так отрадно вспомнить здесь, за тысячу
верст от родного угла...
- Вас пять сестер? Компания девиц еще более многочисленная, чем у
нас, - с ласковой улыбкой заметила княгиня. - И, конечно, вы все живете
дружно?
- Очень, ваше высочество... Хотя, конечно, случаются и размолвки
порою. И не хотелось бы, да выходит. Особенно со старшими. Они на нас
смотрят совсем как на детей. Это и кажется иногда обидно. Но мы скоро
миримся, и становится потом еще веселей.