"Лев Жданов. Третий Рим (трилогия) " - читать интересную книгу автора

томила, и тюремщики постарались, чтобы не зажился князь, опасный враг
младенцу-царю...
И вот как только узнал Иван Овчина в роковую субботу, что схвачен
князь, которому он с клятвой свободу и полную безопасность обещал, бурей
ворвался он в светлицу к Елене.
Не одна сидела правительница. Старушка-мать тут же с внуком тешилась
да о чем-то с дочкой толковала. Сейчас же смекнула она, что не с добром
ворвался конюший и друг Еленушкин, боярин Иван Феодорович.
Отвесив поклон, как следует, боярин негодующим, но сдержанным еще
голосом заговорил:
- Государыня-княгиня! Поговорить бы тебе надо о делах государских...
Так не улучишь ли часок?
Догадалась и Елена, что творится с Овчиной. Знала, чем и огорчен он.
Подумав немного, она спокойно ответила:
- Ладно, боярин. Матушка, не прогневайся, возьми государя с собой...
Ко мне в опочивальню пройди на малый часок.
- Да, дочка, что помешаю я? Не чужая, мать родная тебе. И в
государских делах не выдам, и в твоих дочку не обижу. Может, при мне
боярин сказывать станет?
Овчина только глазами сверкнул. Редко видала его Елена в таком гневе.
Всегда спокойный, кроткий, ласковый. Но и таким вот, как сейчас, он чуть
ли не больше еще нравился влюбленной женщине. Глаза горят, щеки пылают...
Волнистые кудри разметались от быстрого ходу... Совсем не узнать любимого.
- Нет, уж прошу тебя, матушка!..
- Как скажешь, доченька. Ты хозяйка у себя...
Кряхтя и ворча, поднялась бодрая старуха.
- Князенька, внучонок, дорогой, пойдем... Гонят нас с тобою... Вишь,
дела... государские... - не могла удержаться, чтобы не уколоть, старуха.
- Нет, я тут, с дядей Ваней останусь! - упрямо залепетал мальчуган. -
Он меня на коня посадит... Мы с ним поскачем татар бить...
И Иван кинулся к Овчине. Тот едва удержался, чтобы не оттолкнуть
своего властелина, своего любимца-баловня, которого ласкал всегда и тешил
больше, чем любой отец родной. Только ногою слегка притопнул боярин.
Елена тоже не сказала ничего. С мольбою еще раз поглядела на старуху:
мол, уведи скорей!
- Пойдем, пойдем, баловень... Я там велю муштачка твоего, аргамачка
малого седлать, по двору тебя повозить.
Знала старуха, что сказать. Мигом внучек прижался к ней.
- Веди, веди... Идем, бабуня!..
И они пошли, причем старуха поторопилась поживее захлопнуть за собою
тяжелую, сукном обитую, дубовую дверь. И не напрасно.
Не успели они еще переступить за порог, как загремел в горнице
гневный голос боярина:
- Ты как же это могла?..
Но дальше он продолжать не успел.
На шею кинулась к нему Елена и впилась полными, горячими губами в
его, от гнева даже подергивавшиеся, губы, побелевшие сейчас.
- Тише, Ваня... - шепнула она ему... - Дай уйти... Сейчас все
скажу... Все узнаешь!.. Успокойся.
Добрый, искренно влюбленный в нее, Овчина сразу сдался. И брови