"Лев Жданов. Третий Рим (трилогия) " - читать интересную книгу автора

И сладко уснула Елена, убаюканная надеждами.


Глава V

ГОД 7046-й (1538), 3 АПРЕЛЯ

Минуло ровно четыре года и четыре месяца со дня кончины великого
князя Василия Ивановича и воцарения первенца его, трехлетнего Ивана IV
Васильевича.
Конечно, воцарение это и по завету покойного, и по самой силе вещей
было только на словах, а царством правит мать ребенка-государя, Елена
Глинская, хотя ей самой-то едва ли лет двадцать шесть минуло.
Нести бремя государственных забот помогают молодой правительнице все
те бояре, которых назначил Василий, за исключением одного - Михаила
Глинского.
Другой занял его место, окончательно вытеснив из числа дворцовых
вельмож родного дядю Елены.
Этот другой - юный и, казалось бы, безобидный на вид князь Иван
Овчина-Телепнев-Оболенский.
Быстро пошел он в гору еще в последние годы жизни князя Василия.
Когда умер отец Овчины, старый князь Феодор, сын, как бы в утешение и для
возвеличения рода, был назначен главным конюшим.
Когда же воцарился трехлетний Иван IV или, вернее, мать его,
правительница Елена, баловень судьбы, ближайший любимец вдовствующей
великой княгини вознесся на такую высоту, о которой и не мечтал.
Ни порода, ни заслуга, ни звание или сан высокий, священный, не могли
дать на Руси никому того, что давала любовь временной властительницы.
Правда, и князю Овчине, как самой Елене, приходилось считаться с
мнением думных бояр, с властным голосом митрополичьим, с незыблемо
отлитыми формами, в которые уложили так быстро и пышно народившееся
самодержавие свое великие собиратели земли Русской, от прадеда Ивана
Калиты начиная и кончая отцом малолетнего Ивана, князем Василием
Ивановичем. Но, как любящая женщина, Елена стояла за интересы и желания
своего баловня - горячее и упорнее, чем за свои собственные. Да и желать
теперь ей, обладающей всем, не приходилось почти ничего. Разве чтобы
Ваня-друг был нежен и весел да Ванюша-сын, властитель, был здоров да рос
хорошо. А дела шли своим чередом.
Бояре ведали их, люди наряженные и выборные... дети боярские, которых
в думу еще покойник великий князь посадил вместе с людьми земскими для
большого приближения к трону всей земли Русской.
Овчина был скромен; ему не мешали, он другим не мешал. По крайней
мере, ему боялись высказать открыто вражду или обиду, зная, что за это
дорого можно поплатиться.
Пример, и самый яркий, был перед глазами.
Дядя княгини, благодетель ее, принявший к себе сироту после смерти
брата, приютивший ее вместе со снохой своей Анной, матерью Елены, сыграл
видную роль в сближении князя покойного с будущей княгиней московской и не
проиграл при этом. Также благоприятствовал он сближению тоскующей
племянницы с молодым Овчиной, надеясь окончательно забрать в свои руки все