"Лев Жданов. Третий Рим (трилогия) " - читать интересную книгу автора

сделать.
Низко поклонился царственный гость державному юному хозяину. Пальцами
пухлой, жирной, не совсем опрятной руки коснулся до полу, потом ко лбу
ладонь прижал и к сердцу.
- Салам-аллейкум! (Мир с тобой!)
- Аллейкум-селям! (И с тобою мир!) - учтиво отвечал Иван, кланяясь
гостю, затем подошел к нему и оба взялись за руки. Крохотные ручки царя
так и потонули в подушкообразных руках Шигалея.
После обмена приветствий царь-ребенок двинулся вперед, указывая
дорогу гостю.
Идет и так рад, так горд малютка.
Ради гостя-хана разрядили его на славу, хотя и постоянно рядит своего
царечка княгиня Елена, словно куколку.
Терлик на Иване горит-переливается, жемчугами убран по борту, лалами
индийскими и шнурами с кистями золотыми. Шапочка невысокая, соболем
опушенная, вся камнями самоцветными разубрана, а посредине, где
дрожит-горит султанчик из перьев дорогих, у райской птицы снятых,
бриллиантиками осыпанных, там внизу, на темном фоне меха огнем пурпурным
сверкает редкий рубин. Рубашечка шелку самого лучшего из-под коротких
рукавов терлика да на вороте выглядывает.
Из-под длинных пол терлика видны мягкие, разными узорами тисненные
сапожки сафьяна турецкого, с медными подковками на каблучках.
И так бойко выстукивает малолетний царь этими подковками, ведя гостя
по сеням и переходам в палату разубранную, где ждет их великая княгиня
Елена.
У последних дверей приостановились все.
Двери распахнулись, приподнялись тяжелые ковры. Иван первый прошел и
занял свое место по левой руке от трона матери, стоящего среди горницы, у
задней стены ее. Для "береженья" по бокам князя два боярина с оружием
стоят. И рынды тут же. У самого сиденья великой княгини и князя стоят
боярыни, разряженные, в киках дорогих, причем жемчужные сетки-поднизи
ниспадают до самых бровей, черно-начерно подведенных. И глаза у всех
подведены, и щеки густо, явственно нарумянены по обычаю. А толстый слой
белил покрывает все лицо и открытую часть шеи у всех: у старых и молодых,
у красивых и безобразных.
Сквозь ниспадающие складки полупрозрачной, опущенной фаты грубо
намалеванными, не живыми выглядят женские лица.
По стенам, на лавках, по чинам, сообразно знатности рода своего
уселись бояре, думцы, дети боярские, дьяки служилые.
Приставы посольские, приказные и другие - тоже здесь, поодаль стоят.
Совсем как на приеме большом у великого князя. Полную почесть будущему
союзнику и хану казанскому пожелала великая княгиня оказать по совету
боярскому. И темные, загорелые лица мужчин представляют удивительно
сильный контраст с намалеванными лицами боярынь, стоящих словно ряд
раскрашенных буддийских изваяний.
Медленно передвигая толстыми ногами своими, обутыми в мягкие чувяки,
подошел хан Шигалей и остановился шагах в трех-четырех от царского места.
Вот осторожно стал он склоняться на колени, чтобы бить челом Елене, как
полагается. Видно, что непривычно и тяжело самовластному хану проделывать
это, да ничего не поможет: сила солому ломит.