"Лев Жданов. Третий Рим (трилогия) " - читать интересную книгу автораподи, на сальных тахатах валяется... А тут все повысмотрит. Потом на
Казани пересмеивать будет, скажет: "Ай да боярыни московские! Княгине великой служить не умеют!" И с ног просто сбились бедные, чтобы лицом в грязь перед татаркой не ударить! Рано, еще едва брезжило по зимнему времени, только ранняя обедня отошла, вершники подскакали к крыльцу. - Царь пресветлый казанский Шигалей к ее царскому здоровью, к великой княгине Елене, на поклон жалует. Все зашевелилось в новом обширном дворце, недавно еще построенном покойным государем. Люди высыпали на крыльцо и у крыльца сгрудились. Впереди всех, в высоких шапках, в шубах дорогих, с посохами в руках два боярина наибольших: первым князь Василий Васильевич Шуйский, что на двоюродной сестре самого царя Ивана женат, на Настасье, дочери Петра Абрамовича, вторым, конечно, сам Иван Феодорыч Овчина-Телепнев-Оболенский. Два думных дьяка за ними стоят, важные, толстые. Только зорко вокруг поглядывают: нет ли где беспорядка? Но все хорошо налажено. Стража стоит в ряд... Народу немного, а все-таки собралась толпа постепенно. Кто из церкви идет, кто на рынок спешит... И останавливаются. Особливо бабы. А иные нарочно пришли. Услыхали от кого из дворцовых, что нынче казанский царь матушке великой княгине приедет челом бить, да потом и женка его... Вот и собрались, стоят чинно поодаль от крыльца, морозец утренний больно лют! Вот, окруженные мурзаками и казаками, показались сани большие, широкие, коврами и мехами устланные; в санях важно так сидит, величается нареченный казанский царь. Дрогнула толпа!.. Вперед все подались: каждому поближе на татарина взглянуть хочется. С бердышами, с пищалями стражники, расставленные у самого крыльца, осаживают народ, не дают порядка нарушить. Остановились сани. С трудом вылазит из них Шигалей. Высокий, грузный, хоть и не стар еще, а медлителен, ленив в каждом движении... Отвесив поясные поклоны по уставу, Шуйский и Овчина приняли царя: - Мир тебе, господине, царь казанский Шигалей!.. В час благой добро пожаловать!.. Дьяк один по-татарски передал привет царю от бояр. - И с вами мир! Да благословит этот день Аллах милосердный!.. - отвечал царь и, поддерживаемый под руки боярами, ступил на крыльцо. За ним его два ближних советника: почтенные важные татары с подстриженной бородой, с ногтями, выкрашенными в красновато-коричневый оттенок особенной краской, хной по-ихнему. Чинно все поднялись по ступеням. В сени в первые вступили. Тут хана встретил сам царь-малютка, окруженный боярами. И дьяк царский тут, и пристав посольский, который татарскую речь хорошо знает. И казначей Головин Владимир Васильевич, ближний боярин, тут же. На всякий случай: может быть, пожалуют чем гостя? Так чтобы казначей мог записать и выдачу |
|
|