"Лев Жданов. Третий Рим (трилогия) " - читать интересную книгу автора

Тихо, печально стоят, ждут, пока приблизятся к ним огни и люди
княжеского поезда.
Вот круг света от факелов, которые несут за больным, яркое сверкание
слилося на грани своей с кругом света, порождаемого факелами, которые
держат в руках провожатые Елены. В сторону тихо отъезжают словно
подплывающие в полутьме всадники, едущие впереди носилок; вот и самые
косилки забелели на свету. А на них вытянутое мощное тело великого князя.
Жив ли еще?..
Этот вопрос молнией проносится в мозгу у всех.
Очень уж он неподвижно лежит.
Обок с носилками, держась рукой за их край, словно оберегая больного
от неожиданных раскачиваний и толчков, идет с поникшей головой воевода
Сицкий.
И у него глаза красны. От ветра, от слез ли - кто разберет? Благо, не
очень светло.
- Жив? - с надеждой и тоской спрашивает тихо-тихо, почти беззвучно
Елена у Сицкого.
А сама склонилась над носилками, впивается взором в страшно
изменившееся лицо мужа.
Воевода делает ей утвердительный знак и в то же время движением руки
советует сдержаться.
Глотая, подавляя рыдания, подступающие к устам, Елена делает усилие,
с улыбкой наклоняется над страдальцем и шепчет:
- Здрав буди, княже мой любимый. Что с тобой? Аль в пути недугу дали
разойтися очень?
Но тут же она чувствует, что ее всю мутит: тяжелый, невыносимо резкий
запах тления ударил ей в лицо. И непроизвольно подносит она к лицу руку,
стараясь защитить себя от этой одуряющей волны неприятного, отталкивающего
запаха.
Сейчас же опомнясь, поднимает руку выше и, словно стирая слезы с
глаз, опять опускает ее.
- А, ты здесь, голубка! - раскрывая глаза, произнес Василий. - Что,
узнала? Не испугалась?.. А Ваня? А Юра? Здоровы?..
- Здесь Ваня... Вот... А Юру побоялась студить, младенчика...
И княгиня при этом указала на спящего первенца, которого Овчина
поднес почти к самым носилкам.
Василий зашевелил ослабевшей рукою. Елена поняла движение, подхватила
руку мужа, целуя ее на пути, и возложила на головку спящему княжичу.
- Да благословит тебя Господь, сын мой первородный, княжити и
володети на многие лета.
- Многая лета!.. - словно гулкое, но негромкое эхо, подхватили все,
стоящие вокруг.
- Здесь ли отец митрополит?
Митрополит Даниил выступил вперед, ярко озаряемый красным огнем
факелов, весь черный, с белым своим клобуком на голове, с пастырским,
раздвоенным сверху посохом в руке, с четками на другой.
- Благослови, владыко! - стараясь лежа склонить голову, произнес
Василий.
- Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, сим животворящим Крестом
благословляю тя, чадо, на телесное оздоровление и во искупление всех