"Луи Жаколио. Берег черного дерева" - читать интересную книгу автора

требовался от служащих для того, чтобы из сверхштатного сделаться чиновником
с окладом.
Что касается Жилиаса, то его прямой начальник однажды позвал его в
кабинет и держал ему следующую речь:
- Любезный друг, мне кажется, что вы не имеете никакой склонности к
фармакологии и что ваши блистательные способности гораздо более клонятся к
медицине и хирургии.
Тогда наш приятель перешел с одной службы на другую со званием студента
медицинского морского училища, но не прошло и двух недель после его
перехода, как профессора стали убеждать его, что напротив, он обладал всем
необходимым, чтобы сделаться превосходным аптекарем.
Но в морской службе бывает пора, при наступлении которой периодически
выползают жалкие пресмыкающиеся из тины гаваней и неисследованных глубин
административных трущоб: это именно та пора, когда следует отправление в
колонии, известные нездоровым климатом. Надо видеть, сколько все служащие
употребляют хитростей, к каким прибегают интригам и протекциям, чтоб только
избежать назначения туда! Тут-то представляется случай всем недоучкам и
малоспособным вызываться на дело самоотвержения, что улаживает дело к общему
удовольствию: они являются на экзамен, заведомо благоприятный им, и после
этого отправляются к месту назначения с почетным званием от правительства.
Вот таким образом Тука и Жилиас выкарабкались наконец из звания вечных
искателей места.
В один прекрасный день потребовались помощник морского комиссара и врач
третьей степени в Бакель, находящийся в верховьях Сенегала; командир
двадцатипяти человек, защищающих тамошнее укрепление, потребовал комиссара и
врача под тем предлогом, что сам он путается в делах отчетности и что ящик с
аптекарскими снадобьями не заключает в себе руководства, какие лекарства
употреблять в случаях болезни, а потому он решительно не понимает, что ему
делать с аптекою, и вынужден в случаях заболевания людей прибегать к врачам
из негров.
Тука и Жилиас условились на счет поездки вечером в кофейной Данеан, и
на другой день утром явились к начальству заявить о своей готовности на
самоотвержение.
Тука давно мог бы уехать из Тулона, так как он просил только перевести
его в колониальный комиссариат, это убежище бездарностей метрополии, - но
ему не хотелось разлучаться с Жилиасом, а так как медицина не имела подобно
администрации колониального отделения, чтобы спроваживать туда своих
недоучек, то ему пришлось подождать более благоприятного случая, который
доставил бы возможность бывшему аптекарскому помощнику вступить на поприще
хирургии - через заднюю дверь.
Их прошения были приняты охотно начальством в предвидении двоякой
выгоды: возможности избавиться от них здесь и доставить требуемое в Бакель,
куда никто ехать не хотел.
Экзамены немедленно были объявлены и два друга предстали пред судьями
их знаний с полною на этот раз уверенностью, что дело их в шляпе. Это
событие долго оставалось в памяти Тулона. Все, кто участвовали в управлении
или находились в порту собрались на эти экзамены. Тука, надменный и
высокомерный, проявил здесь полное презрение к математике и административным
уставам. Ну, а о Жилиасе и говорить нечего: всех даже ошеломило, когда он
стал излагать свои теории на счет применения слабительных и кровопускания. В