"Луи Жаколио. Парии человечество" - читать интересную книгу автора

европейцу, понимающему туземный язык. Чувство ужаса подчеркивается еще тем,
что первую строфу обычно затягивает старший сын умирающего.
Приводим здесь текст этого песнопения, которое очень наглядно
характеризует отношение между членами семейства у париев.
Старший сын.
"Ну-ка! Уберем с соломы эту старую рухлядь, которая стала ни к чему не
пригодною".
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Нынешним вечером у шакалов будет настоящий пир".
Старший сын.
"Он больше не может ходить, и мы не хотим ради него ходить".
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Сегодняшний вечер у коршунов будет настоящий пир".
Старший сын.
"Он не может больше ходить в лес и там собирать для себя травы и
коренья, а мы не можем за него ходить собирать их".
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Сегодняшний вечер у черных воронов будет настоящий пир".
Старший сын.
"Зубы у него стерлись как у старого слона, он не может больше есть, а
мы не можем есть за него".
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Сегодняшний вечер у гиен будет настоящий пир".
Старший сын.
"Он не может больше лазать на кокосовые пальмы, чтобы воровать орехи у
земледельцев, а мы не можем воровать за него".
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Сегодняшний вечер у диких волков будет настоящий пир".
Старший сын.
"Он не может больше ходить за водой, а мы не можем ему носить воду".
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Все звери воют от радости: у них сегодня вечером будет пир".
Старший сын.
"Он больше не может ни видеть, ни говорить, ни слышать. Разве может
другой человек видеть, слышать и говорить за труп?"
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Когда другие звери все растащат, червям ничего не останется".
Старший сын
"Ну-ка! Швыряйте эту старую падаль, которая стала ни на что не годною!
Брюха шакалов - кладбище для париев".
Провожатые и носильщики.
"Ха-ха! Собирайтесь сюда, все братцы из джунглей! Вот вам пиршество на
сегодняшний вечер".
После этого старца оставляют на его ложе из ветвей и цветов, и все
уходят. Обыкновенно, не успеет еще пройти и ночь, как от несчастного
полутрупа почти ничего не остается. Звери накидываются на него целою стаею
прежде, чем он успеет испустить дух.
Во все время моего странствования мне дважды случилось встретить такую
процессию. За несколько монеток мне удавалось выручить умирающего и снова
водворить его в его жалком шалашике, но надолго ли, я не знаю. Мы,