"Альфред Земерау, Пауль Цайдлер. Куртизанки " - читать интересную книгу автора

Однако Людовик, как совершенно верно рассказывали, любил своих подруг
не так, как они хотели, а так, как ему больше нравилось. Он не разрешил ей
покинуть его по ее желанию. И как прежде Лавальер должна была послужить
триумфу Монтеспан, так теперь она сама должна была служить фоном для новой
фаворитки. Она хотела удалиться, надеясь, что, возможно в будущем, через
определенное время, король опять обратит на нее внимание.
В конце марта она писала герцогу де Ноай: "Все здесь достаточно
спокойно, король приходит ко мне только после мессы и после ужина. Лучше
встречаться реже и спокойно, чем чаще и в тревоге..."
Когда брат короля давал бал в Вилле-Котре, где некоторые из
приглашенных были в масках, Фонтанж появилась в сногсшибательном туалете,
похожем на платье Монтеспан. Всем стало ясно по поведению Людовика, что
маркиза пала, король больше не замечал ее. Придворное общество, привыкшее
подражать во всем всемогущему повелителю, тотчас последовало его примеру.
Как пишет Савиньи, Монтеспан была вне себя, много плакала, ее гордость
была ужасно задета. Как прежде она насмехалась над своей предшественницей
Лавальер, так теперь острым языком она язвила в адрес своей
последовательницы. Она открыто высмеивала Фонтанж и говорила каждому, как
утверждает Бюсси-Рабютен, что король не очень разборчив, если он любит
какую-то девчонку, знакомую с провинциальными интрижками. И у нее нет ни
ума, ни воспитанности, это всего лишь красивая картинка...
Фонтанж, однако, получившая титул герцогини с ежегодным доходом в 20
000 талеров, буквально завалила отставную фаворитку и ее детей ценными
подарками. Теперь уже ничто не могло удержать так долго и с трудом
спрятанный гнев и ненависть Монтеспан, и она устроила королю грандиозный
скандал. А когда ее милый Людовик стал укорять ее за невыносимое
высокомерие, властолюбие и другие ошибки, она отвечала, вне себя от ярости,
что, какой бы плохой она ни была, уж на его бы месте лучше помолчать...
На озаренном "королем-солнцем" небосклоне всходила новая ослепительная
звезда. Нежные чувства, проявляемые Людовиком к юной маркизе де Фонтанж, ни
для кого уже не были секретом, и промедление грозило Монтеспан безжалостной
отставкой.
Трижды она пробиралась в заброшенную церковь, чтобы лечь в чем мать
родила на холодную каменную столешницу. Перерезав во славу Асмодея и
Астарота горло очередному младенцу, Гибур трижды наполнял кровью колдовскую
чашу, которую, согласно ритуалу черной магии, ставил между ног королевской
любовницы, а колдовство все не срабатывало.
Господство Фонтанж длилось не более двух лет. Уже в конце июня 1681 г.
она умерла от воспаления плевры и легких, осложненного потерей крови при
родах. Она умерла, убежденная, что отравлена своей соперницей. Людовик думал
так же и хотел дать распоряжение произвести вскрытие, однако родственники
герцогини выступили против этого, и установить истинную причину смерти не
удалось. Несмотря на это, версия об отравлении получила распространение, и
мадам де Келюс, Ментенон, Лизелотта фон дер Пфальц и Бюсси-Рабютен
склонялись к ней.
Сегодня мы знаем, что она имеет основания, так как Монтеспан только и
думала, как устранить соперницу. Мы знаем, что она была постоянной клиенткой
чародейки и изготовительницы ядов Монвуазен, о которой Лафонтен писал: "В
Париже одна женщина разводит ядовитых змей..." Она имела многочисленную
клиентуру в различных социальных сферах и годовой доход в 50-100 000