"Д.А.Засосов, В.И.Пызин. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов " - читать интересную книгу автора

имели, над всем корпусом зеленой окраски была крыша, а для защиты от дождя,
ветра и солнца опускались брезентовые обвесы. Плата за проезд через Неву - 2
коп. и 5-10 - по продольным линиям. Плата взималась матросами на пристанях
при посадке.
На Фонтанке у Прачечного моста, против Летнего сада, была пристань
перевоза на Выборгскую сторону, к клинике Виллие, и на Петроградскую
сторону, к Домику Петра I, в котором находилась часовня с образом Спасителя,
якобы помогавшим нерадивым ученикам сдавать экзамены. Родители возили своих
лентяев прикладываться к этому образу, вместо того чтобы заставлять их
хорошенько заниматься или даже пороть, по тогдашним обычаям. На этой
пристани забавно звучали торопливые окрики пристанского матроса: "Скорее! К
Спасителю за две копейки!" В часовне от множества горящих свечей и от толпы,
набивающейся в маленькое помещение, было душно и жарко. Шли беспрерывные
молебны, и люди, с трудом выбиравшиеся из толпы, с удовольствием садились на
берегу отдохнуть на свежем воздухе Невы.
Тогда набережной здесь не было - тянулась песчаная отмель. На ней
сушились мережи, неводы, валялись незатейливые рыбачьи лодки. Из-за
мелководья пристань стояла далеко от берега, к ней шли деревянные мостки на
козлах. Недалеко находилась пристань пожарных пароходов.
Такая же отмель была у клиники Виллие, и там же, близ Литейного моста,
была водолазная станция. Артель водолазов (частное предприятие) выполняла
всякие водолазные работы: найти труп утонувшего, поднять упавший в воду груз
или ценности, починить корпус судна, проложить кабель и пр. К ним мог
обратиться любой человек и учреждение, разумеется, за плату.
В теплую погоду масса народу ездила на Острова. С причалов
Васильевского острова, ниже Николаевского моста, ходили пароходы на
Кронштадт. От Калашниковской набережной, у церкви Бориса и Глеба, отходили
пароходы на Валаам. Капитаны и команда на них были монахи. У Летнего сада
стояла пристань пароходов на Шлиссельбург, они были крупнее, с каютами 1-го
и 2-го классов и открытой верхней палубой. На этих пароходах ездили больше
дачники, так как по берегам Невы было много дачных мест.
Нужно подробнее остановиться на устройстве пароходиков, которые бегали
по Неве, Невкам и каналам. В общем они отвечали правилам безопасности
движения: на них были развешаны спасательные круги, с внутренней стороны
фальшбортов крупные надписи: "Рук за борт не выставлять!"
Паровая машина находилась в открытой шахте, огражденной невысоким
комингсом - оградой. Все части машины были на виду. Машинист, он же и
кочегар, находился в этой тесной шахте, то подавая уголь в топку, то
управляя машиной. Он работал в трудных условиях: с одной стороны его
обдавало жаром, с другой - холодным ветром. Он то и дело вытирал засаленными
концами пот с лица и шеи. Вся команда состояла из рулевого, он же капитан,
машиниста-кочегара и одного матроса. Капитан-рулевой помещался на больших
пароходах, ходивших по Неве и Невкам, в особой рубке; на маленьких - сидел
на кожухе котла. На случай аварии на пароходике имелся запасной румпель -
тросик от штурвала к рулю. Нас всегда восхищало необыкновенное искусство
рулевых проводить пароходик в тесно заставленных баржами Фонтанке и каналах,
умело и точно подваливать к пристаням, проходить под низкими и узкими арками
консолей мостов, расходиться со встречными и обгоняющими его баржами,
ведомыми не буксирными пароходами, а на шестах. С наступлением темноты
управление пароходами еще более осложнялось, так как на баржах часто не