"Алексей Зарубин. Все, что есть под рукой (Песни забытых миров) " - читать интересную книгу автора

достойны быть спасенными, чтобы увековечить память героя... Обидно будет,
если обитатели Айкона так и не узнают о столь знаменательном событии. Ах,
какой славный туристический центр можно здесь устроить!
Я поймал себя на мысли, что уже прикидываю, сколько и на какую сумму
следует выпустить акций, надо ли брать в дело родню Катарины или с лихвой
хватит гонорара, который сейчас приятно похрустывает в моем кармане... Дело
за пустяком: выбраться обратно живым, дойти до машины, не встретить на
обратном пути фанатиков, не нарваться на людей Мардука... Мне бы до любого
банка добраться, а там с деньгами я себе такую охрану обеспечу!
И тут ступени под ногами идущего впереди Морозова вдруг гулко
загремели.
Мы остановились.
Камень закончился, началось железо. Металлические ступени с наваренными
полосками тускло поблескивали в луче фонаря. Я сообразил, что это там,
наверху, всегда сыро и жарко, а в сухом прохладном воздухе подземелья ничто
не ржавеет. Но тут же настроение испортилось. Хоть я давно не верю в силы
злые и добрые, но как-то проще с богами и демонами договориться, чем
бороться с делом рук человеческих.
По краям ступенек появились поручни, идти стало удобно, но вскоре я
обнаружил, что луч фонаря не скользит по стенам, а тает где-то далеко
впереди. И отсветы были заметны не только по сторонам, но и внизу! Когда я
понял, что лестница висит в большом помещении, а под ногами, кроме железных
полосок, ничего нет, я судорожно вцепился в поручни и несколько секунд
стоял, боясь шелохнуться. Потом осторожно двинулся за Морозовым и Бокуром.
Вскоре ступеньки закончились, и я с облегчением обнаружил, что стою на
каменной тверди. Морозов водил лучом по сторонам, но помещение оказалось
таким большим, что стен не было видно. Потом неподалеку возник отблеск - и
фонарь высветил толстую металлическую колонну, уходящую вверх, а далеко за
ней совсем слабо еще один отблеск... Наверно, ряды колонн подпирают своды и
не дают им обрушиться.
- Куда теперь? - шепотом спросил я, и если бы из тьмы кто-то неведомый
вдруг ответил, я бы не удивился.
Морозов между тем разглядывал каменные плиты, на которых мы стояли. Он
переводил луч фонаря с одной на другую, словно искал какие-то знаки. Я
решил, что мы вот так еще немного походим здесь, а потом вернемся назад -
дело сделано! Бокур сидел на последней ступеньке и наблюдал, как Морозов
кругами ходит у ближней колонны, возвращается, простукивает плиты, словно
надеется обнаружить очередной проход. Вот будет потеха, подумал я, если
найдется еще одна такая лестница вниз! И тут Морозов, высматривающий плиты
под лестницей, резко выпрямился, чуть не ударившись головой о нависающие
ступени, и поднял палец. Я замер.
Несколько секунд мы так стояли, не дыша, и вскоре я понял, что шум в
ушах, который мне досаждал все время, что мы провели в этом зале, вовсе не
из-за крови, прилившей к голове от большого волнения. И я услышал тихий
мерно пульсирующий шорох, словно где-то далеко океан лижет берег.
Морозов медленно вращал головой, пытаясь определить источник шума. К
нам подошел Бокур, я с надеждой посмотрел на его большие оттопыренные уши.
- Там, - тихо сказал Бокур и указал куда-то во тьму.
Из большой сумки появились палочки химических маяков. Морозов сдавил
одну из них, встряхнул, и когда она засветила ровным зеленым светом, положил