"Г.Г.Замысловский. Саратовское дело 1853 г.(Умученные от жидов) " - читать интересную книгу авторахарактера - хотя бы, например, революционного?
В том лишь разница, что там действуют убеждением, экзальтацией, гипнозом, а здесь просто наймом, грубым подкупом - поэтому и среда совершителей другая, поэтому вместо "сознательных юношей" и "передовых девиц" саратовское дело, в части, касающейся христианского элемента, дает такое обилие людей "неодобрительного поведения" - пьяниц и бродяг. На роли наемных участников преступления это был самый подходящий элемент и одно из драгоценных его качеств было именно то, что в глазах и суда, и властей, и "общества" показания этих "бывших" людей, как таковые, не могли внушать ни малейшего доверия. А кто же мог предполагать, что и трупы, выброшенные на Волгу, найдутся перед самым половодьем, и служащие владельца С.-Петербургской гостиницы Гильгенберга нарушат обет молчания, и даже "градская" саратовская полиция будет устранена от "обнаружения" дела? А если бы не случилось рокового сцепления всех этих совершенно непредвиденных обстоятельств, то и Богданов, и Локотков, и Слюняева, а даже Крюгер могли бы разоблачать сколько угодно - их откровения серьезной опасности не представили бы. В Саратове, повторяю, было дело, "широко поставленное", своего рода "оптовое производство" и туда, на запах свежей христианской крови, потянулись всякие "ходоки "Таупкины" с Волыни, столь интересующийся "чином устного предания о пасхе" Бениль-Евда-оглы с Кавказа и, наконец, из Тамбова - сам "Александр Григорьевич", у которого, в свою очередь, на еврейскую пасху бывал съезд всех окрестных иудеев. Согласно особому Высочайшему повелению, следствие по саратовскому делу должно было поступить в Правительствующий Сенат, а оттуда, независимо от вопроса о каких-либо жалобах или разномыслиях, в Государственный Совет для окончательного разрешения. Приговор, постановленный Государственным Советом огромным большинством 22 голосов против трех утвердил то решение, которое уже в общем собрании Сената было принято большинством. Изменения последовали сравнительно маловажные и не касались подсудимых-евреев. Юшкевичер, Шлиферман и Юрлов были сосланы в каторжные работы на рудниках, первые два на двадцать лет каждый, а Юрлов на 18, "за убийство в г. Саратове двух христианских мальчиков через истязания и мучения". Богданов и Локотков признаны укрывателями этого преступления. По закону - находит Государственный Совет - они должны подлежать строгому наказанию: ссылке в каторжные работы, но, принимая во внимание их чистосердечное раскаяние и сознание, Государственный Совет повергает на Высочайшее благовоззрение, чтобы Богданова отдать на два года в исправительные арестантские отделения, а Локоткова на такой же срок в рабочий дом. Относительно Ивана Крюгера, виновного в недонесении, просит но тем же основаниям о замене полагающегося ему по закону наказания высылкой на жительство в одну из отдаленных губерний, с подверженном строгому полицейскому надзору. |
|
|