"Николай Задонский. Последние годы Дениса Давыдова " - читать интересную книгу автора

система позволяла творить что угодно!
Сашенька ни на папеньку, ни на братца не походила. Приехав в Бородино,
она прежде всего осмотрела поля, точно установила количество крестьянской и
барской запашки, сразу лишив бурмистра возможности укрывать посевы. Потом
взялась за проверку тягловых и оброчных крестьян, настойчиво докапываясь до
всякой мелочи.
Липат Иванович встревожился. Молодая хозяйка была мила и любезна, но
необычайная ее деловитость грозила разрушить привычный порядок.
- Ох, касатка, кормилица ты наша, - следуя всюду за Сашенькой,
медоточивым голоском пел бурмистр, - да зачем тебе ноженьки утруждать, зачем
рученьки белые пачкать? Все твое и никуда от тебя не денется...
- А как думаешь, Липат Иванович, - перебивала она, - много нынче хлеба
соберем?
- Заранее не угадаешь, барышня моя ненаглядная, а по всей видимости,
ежели погодка постоит, не менее прежнего собрать должны.
- А как все-таки? Меры четыре с копны снимем?
- Четырех на наших землях не видывали, родимая, а около того, может,
господь и пошлет, - уклончиво отвечал бурмистр и думал: "Ишь, дошлая!
Спровадить бы тебя отсель поскорее!"
Но спровадить не удалось. Хлеба подоспели, началась уборка, молотьба.
Сашенька с раннего утра была на току, не гнушалась даже, засучив рукава,
браться за лопату и грабли. Урожай вскоре определился: обмолачивали по пяти
мер с копны.
Липат Иванович, расплываясь в улыбке, поздравлял ненаглядную барышню с
"невиданным" урожаем. А у самого на душе кошки скребли. Чуял, что конец
настал старому порядку. Ни одним зерном, ни одной копейкой не даст
поживиться востроглазая, жадная молодая помещица. Все себе загребут
маленькие ручки!
Бородинцы, с любопытством наблюдавшие за бойкой хозяйкой, шептались:
- Здорово она старого пса Липатку прижала!
- Липатку не жалко, да кабы на себя беды не накликать!
- Того и опасаешься! Птичка невеличка, да коготок остер!
Бородинцы не ошиблись. Коготок у Сашеньки в самом деле оказался острым.
Спустя несколько дней объявил бурмистр, что приказала молодая хозяйка, дабы
быстрее избыть разруху, работать на барщине четыре дня вместо трех. А оброк
платить не по-старому, а по-новому, с надбавкой.
Вкратце рассказав брату о всех новшествах, введенных в бородинском
имении, Сашенька с довольным видом заключила:
- Вот видишь, как надо хозяйничать! Я уверена, что мы доходность имений
вдвое повысим, если будем не на бурмистров, а на себя полагаться... Все дело
в хозяйском глазе!
Разговор с сестрой Давыдова несколько успокоил. "Во всяком случае, -
подумал он, - если со службы вытолкнут, дома кусок хлеба найдется".
А тут вскоре приехал брат Левушка. Прошедшую кампанию он вместе с
поэтом Батюшковым служил адъютантом у Николая Николаевича Раевского. Был
ранен в ноги, попал в плен к французам. И теперь еще передвигался на
костылях.
Издевательство над любимым братом Левушку возмутило до глубины души.
- В армию не показывайся, пока не возвратят чина, - решительно
посоветовал он. - Проси о продлении отпуска, а там видно будет...