"Зиновий Юрьев. Часы без пружины" - читать интересную книгу автора

шесть. Вылез тихонько, чтоб не разбудить Веру, и сразу в
большую комнату. Зажег свет па своем рабочем столике. Идут.
Включил приемник. Прозвучали сигналы точного времени, и с
последним зазвемел хрусталь.
И словно в далеком детстве, в те редкие дни, когда ожида-
ло его что-то очень хорошее, почувствовал Николай Аникеевич
такой прилив доброжелательной любви ко всему миру, такой ще-
котный восторг в груди, что положил руку на плечо и спину
воображаемой дамы и тихонько закружился в вальсе, который
никогда не умел танцевать.
- Коля, Коленька...
В дверях стояла Вера в длинной своей ночной рубашке с ко-
ричневыми тюльпанами и с ужасом смотрела на взлохмаченного
со сна мужа, который кружился в шесть утра в вальсе, положив
руки на плечо и спину воображаемой партнерши. Вот, вот они,
все эти неясные, непонятные его дела, летящие и прилетающие
сотни, скрытность его странная...
- Вера Гавриловна, - сказал, остановившись, Николай Ани-
кеевнч, - я, разумеется, одет неподобающим образом, но поз-
вольте пригласить вас. Вы, между прочим, тоже ведь не в
бальном туалете.
Чужой, встрепанный, в смутном свете пасмурного мартовско-
го утра, подохренного настольной лампой, боже, кто это? Но
сделал он шаг навстречу, наклонил голову, весело сверкнули
глаза, и положил тяжелую руку ей на плечо. Вздрогнула от
прикосновения, но было уже не страшно.
- Ночь ко-рот-ка, спят об-ла-ка, - тихонько запел Николай
Аникеевич и неловко, первый раз в жизни, завертел жену в
медленном вальсе.
- Коль, ты что? - прошептала Вера Гавриловна, чувствуя,
что невесть отчего на глаза навернулись слезы.
- Я ничего, - громко и важно сказал Николай Аникеевич, -
я танцую с женой медленный утренний вальс...
Странно, необычно, уже нестрашно... И спала вдруг с Веры
Гавриловны пелена лет и забот, и вынырнула из-под них дев-
чонка, и жадно отдалась волнующей, непривычной нежности. О
господи, кто бы мог подумать, что неразговорчивый этот чело-
век, которого и сейчас, через два года после замужества, по-
баивалась она, будет кружить ее, сорокапятилетнюю бабу, в
томящем душу воображаемом вальсе?
И кто-то терпеливо и снисходительно объяснял по радио,
что принес обильные осадки какой-то особенно упорный циклон,
а Вера Гавриловна в длинном платье из блестящего люрекса, с
голой спиной, ловко скользила с высоким красавцем под звуки
оркестра.
Не оставляло Николая Аникеевича ощущение какой-то празд-
ности и по дороге в мастерскую. Странно как устроены люди,
разве можно жить с такими хмурыми, озабоченными лицами, ду-
мал он, и ему было немножечко жаль всех этих бессчетных ут-
ренних его попутчиков, и немножко презирал он их. О чем,