"Карл Густав Юнг. О духовности, о творчестве" - читать интересную книгу автора

Платону удалось творчески создать из общечеловеческих предпосылок в своих
философских созерцаниях; мы поистине слепо прошли бы у него мимо самого
существенного и единственно лишь открыли бы, что, подобно всем другим
нормальным смертным, он имел инфантильно-сексуальные фантазии...
(103) Каузальная обусловленность личностью имеет к произведению не
меньше, но и не больше отношения, чем почва к вырастающему из нее растению.
Разумеется, познакомившись со свойствами места его произрастания, мы начнем
понимать некоторые особенности растения. Для ботаника здесь даже заключен
важный компонент его познаний. Но никто не вздумает утверждать, что таким
путем мы узнаем все самое существенное о растении. Установка на личностное,
провоцируемая вопросом о личных побудительных причинах творчества,
совершенно неадекватна произведению искусства в той мере, в какой
произведение искусства не человек, а нечто сверхличное. Оно - такая вещь, у
которой нет личности и для которой личное не является поэтому критерием. И
особенный смысл подлинного произведения искусства как раз в том, что ему
удается вырваться на простор из теснин и тупиков личностной сферы, оставив
далеко позади всю временность и недолговечность ограниченной
индивидуальности.
... Психология, верная идее чистой каузальности, невольно превращает
каждого человеческого субъекта в простого представителя вида homo sapiens,
потому что для нее существуют только следствия и производные. Но
произведение искусства - не следствие и не производная величина, а
творческое преображение как раз тех условий и обстоятельств, из которых его
хотела бы вывести каузалистская психология...
(104) Художественное произведение надо рассматривать как
образотворчество, свободно распоряжающееся всеми своими исходными условиями.
Его смысл, его специфическая природа покоятся в нем самом, а не во внешних
условиях; можно было бы, пожалуй, даже говорить, что оно есть самосущность,
которая употребляет человека и его личные обстоятельства просто в качестве
питательной среды, распоряжается его силами в согласии с собственными
законами и делает себя тем, чем само хочет стать.
Однако я забегаю тут вперед, заведя речь об одном особенном роде
художественного произведения - о роде, который мне сначала надо представить.
Дело в том, что не всякое художественное произведение создается при такой
пассивности своего создателя. Существуют вещи и стихотворного и
прозаического жанра, возникающие целиком из намерения и решимости их автора
достичь с их помощью того или иного воздействия. В этом последнем случае
автор подвергает свой материал целенаправленной сознательной обработке. Сюда
что-то добавляя, оттуда отнимая, подчеркивая один нюанс, затушевывая другой,
нанося здесь одну краску, там другую, на каждом шагу тщательно взвешивая
возможный эффект и постоянно соблюдая законы прекрасной формы и стиля. Автор
пускает в ход при такой работе всю силу своего суждения и выбирает свои
выражения с полной свободой. Его материал для него - всего лишь материал,
покорный его художественной воле: он хочет изобразить вот это, а не что-то
другое. В подобной деятельности художник совершенно идентичен творческому
процессу независимо от того, сам он намеренно поставил себя у руля или
творческий процесс так завладел им как инструментом, что у него исчезло
всякое сознание этого обстоятельства. Он сам и есть свое собственное
творчество, весь целиком слился с ним, погружен в него со всеми своими
намерениями и всем своим умением...