"Брэнт Йенсен. Город у священной реки ("Вендия" #1) " - читать интересную книгу автора

мне выдали из тех, что не годились на продажу, а выкинуть жадность не
позволяла. Денег мне караванщики не заплатили, об этом и разговоров не
велось, зато порекомендовали десятнику, искавшему новобранцев в туранскую
армию. Мне показалось, что среди солдат получится легко затеряться. Честно
говоря, когда я услышал полгода спустя, что меня включили в сотню
сопровождения для туранского посла в Вендии, то был готов снова пуститься в
бега. Я подумал, что убийцы вновь отыскали меня и сейчас заманивают в свое
логово, чтобы предать страшнейшим пыткам, а затем убить. Но потом понял, что
никто не решился бы затевать ради моей персоны столь масштабную операцию. А
в Вендии у меня появлялся шанс навсегда избавиться от своих страхов.
- Верю, что ты говоришь правду, - сказал Конан, хотя сильно сомневался
в истинности слов туранца, - но это не оправдывает твоего преступления.
- Это еще не все, сотник, - глаза Хамара горели. Когда он говорил, то
забывал о скорой смерти и становился собой прежним. - Я успел многое
прочитать о Вендии за прошлые годы, сначала стремясь постичь суть аватары
Вишну, затем надеясь отыскать спасение от наемных убийц. Язык этой страны
стал для меня почти родным. Я изучил обычаи и нравы вендийцев. Царь Илдиз
вполне мог отправить меня сюда своим послом, думаю, он бы не прогадал. Но
мне нужно было другое, то, что заставит касты браминов прекратить
преследование. Существуют священные для вендийцев клятвы, от которых они не
отступятся, и я должен был заставить моих врагов принести их. Я собирался
похитить одну из священных реликвий Кришны или Шивы, чтобы обменять ее на
собственную безопасность. Мне не составило труда отыскать среди вендийцев
людей, готовых посодействовать моему предприятию. Мы терпеливо ждали, когда
нам представится шанс. И вот четыре дня назад один из моих сообщников
передал мне сообщение, что брамин Синта, известный шиваит, в честь рождения
сына взял на пуджу из храма лингаму, сотворенную самим Шивой из своих
чресел.
Конан припомнил, что пуджей называли семейный обряд богопочитания, а
вот насчет лингамы сомневался. Вроде бы простой вертикальный столбик, но
полной уверенности не было. В конце концов киммериец решил, что большого
значения сей факт не имеет. Реликвия, она и есть реликвия.
- Охрана во дворце Синты была многочисленная, - продолжал Хамар, - и
пробираться внутрь пришлось хитростью. Я переоделся в наряд почитателя
Ситалы и заявил страже, что желаю присутствовать на пудже, дабы оградить
новорожденного мальчика от влияния богини черной оспы. Вообще-то на
церемонию принято допускать только родственников и близких друзей, но
зловещей богини с полудня вендийцы опасаются, вот и со мной решили не
спорить, тем более что намерения у меня были якобы добрые.
На судилище Хамар рассказывал, что проник в дом брамина обыкновенным
воровским способом, перебравшись через стену. Вновь ложь. Но когда, сейчас
или прежде?
- На пудже мало кто осмеливался вставать со мной рядом, - сказал
туранец. - Готов поспорить, само мое присутствие многие друзья Синты приняли
за знамение, и сейчас совершают паломничество на полдень, в храм богини
Ситалы. За мной никто не наблюдал, и мне не составило труда затаиться во
дворце, когда все стали расходиться. Я немного боялся, что меня хватятся
стражники, но они, похоже, решили, что повелительница черной оспы провела
меня мимо них незамеченным. В этой стране чрезвычайно сильна вера в духов и
тесную взаимосвязь с богами, подчас она ослепляет вендийцев. Дождавшись