"Эйми Ямада. Час кошки " - читать интересную книгу автора

Я успеваю съесть только одно ребрышко, а Спун уже подчистил все
остальное, так что я просто зверски голодна. Тогда я начинаю облизывать его
пальцы, покрытые жиром и соком, один за одним, заглядывая ему в лицо. При
этом Спуну жутко хочется оттрахать меня, это очевидно. Такое уж у него
выражение на лице. Ну, что теперь, Спун?...
Такие вот ужины были самой большой роскошью, какую мы могли себе
позволить.

- Так что мне теперь делать с мясом?... - спросила я со слезами на
глазах. - Придется наверное, выбросить, да? Жалко...
Я села на пол и заплакала. Я рыдала в голос.
- Мне так хотелось мяса... - выдавила я.
Заходясь рыданиями, я стала припоминать все те блюда негритянской
кухни, что мне довелось есть вместе со Спуном. Ужасно вредные, но такие
восхитительно вкусные. Копченые свиные ножки, тушенные с белой фасолью...
Мясо так разварилось, что само отделяется от костей, и когда глодаешь эти
косточки, самое восхитительное - это желеобразные мозговые комочки внутри...
Острая похлебка из стручков окры... Спун обожал соус "Табаско". Обильно
политое соусом темное мясо жареного цыпленка. Восхитительная тушеная свиная
требуха...
Я лакомилась этой совершенно невозможной для японского организма пищей
вместе со Спуном. Мне казалось, что эта пища является частью него, и таким
образом я вкушаю его плоть. Это приводило меня в неописуемый восторг...
...Полное безумие - вспоминать о подобных вещах в такой момент! Я
сказала об этом Спуну. Он только посмотрел на меня и не сказал ни слова.
Глаза у него были печальные-печальные, но на лице блуждала слабая улыбка.
- Спун, а ты сегодня еще не говорил мне это!
- Что - "это"?
- Ну-у, слово из четырех букв...
- Хм. Действительно.
- На тебя не похоже.
Он молчал.
- Ну, скажи же!


- FUCK.

- Сделай!..
Спун коснулся моей щеки ладонью. Я погладила его руку. Какая большая
рука. Если он разведет пальцы, ладонь совсем закроет мое лицо. На ладони
четко прорезаны только три линии. Обманчиво простая рука: это лишь
видимость. Я-то знаю, какой она может быть деликатной и нежной, как умеет
ласкать потаенные уголки моего тела.
- Уже нельзя? Мы больше не можем любить друг друга?...
Я сморгнула слезы, застилавшие мне глаза. Они капнули на ладонь Спуна и
покатились куда-то дальше.
- Вот мы все толковали про любовь. А на самом деле это было обычное
вожделение. И только.
Я невольно взглянула Спуну в лицо. Я была страшно удивлена, услыхав из
его уст такое "ученое" слово.