"Лео Яковлев. Голубое и розовое, или Лекарство от импотенции " - читать интересную книгу автора

объяснить почему ему был оставлен в собственность огромный для тех мест и
того времени дом с самым большим в районе "приусадебным участком" - обширным
двором.
Когда я впервые попал в этот двор из неустроенного, неустойчивого,
раскачиваемого войной, полуголодного бытия, я подумал, что оказался в раю,
или, как говорят мусульмане, в джанне. В пределах высокой сплошной ограды из
глинобитных стен-дувалов располагались большой дом с открытой во двор
верандой, крыша над которой поддерживалась изящными колоннами из
потемневшего дерева. Вплотную к веранде подступал виноградник - четыре
подпертых деревянными стойками лозы образовали сплошную общую крону,
перекрывшую малый дворик с небольшим прудом с прозрачной водой и
серебристыми рыбками. Малый дворик переходил в большой, представлявший собой
персиковый сад, окаймленный высокими абрикосовыми деревьями, садовыми
шелковицами и смоковницами. По краю сада через двор бежал ручей - арык,
полноводный в июле - августе, когда становились полноводными речки,
стекающие с ледников. За арыком до самой дальней стены размещался аккуратно
возделанный огород. Уже потом, когда это внутреннее пространство двора стало
на некоторое время моей Вселенной, я нашел в углах огорода курятник,
обтянутый едва заметной сеткой, небольшую овчарню и хлев со стойлами для
коровы и лошади. Стойла эти к тому моменту пустовали: лошадь "реквизировали"
еще в начале войны, а корову - за полтора года до ее конца, когда вождь
района вдруг решил отличиться "рекордной" сдачей мяса для фронта. Вождюля
получил за это боевой орден, а весь район, включая малых детей, остался без
молока.
Абдуллоджон, хозяин этого райского сада, свободно говорил по-русски, и
у него с моей матерью давно установились хорошие отношения. Иногда она по
его поручению продавала отрезы на платья, дорогие халаты и другие вещи,
которые он при ней вынимал из своих огромных сундуков. Доверие его к матери
было безграничным, и он ни разу не пересчитал получаемые от нее за
реализованные товары деньги. Поэтому неудивительно, что с просьбой о
принятии меня на постой на неопределенное время она обратилась именно к
нему. Тот не раздумывая согласился, и через день-два я переступил порог этой
необычной усадьбы, расположенной на самом краю села так, что ее дальняя
стена выходила на пыльную дорогу, ведущую в соседнее селение. За дорогой
против этой стены начиналась территория огромного мусульманского кладбища.
Его унылый облик - море невысоких сводчатых, частью полуразрушенных склепов
среди выросшего в полтора человеческих роста бурьяна - оживляли здания
довольно большой, заброшенной после сплочения великой Русью союза нерушимого
республик, мечети, именовавшейся у местного люда "Джами" (пятничная), и
несколько меньшего - мавзолея какого-то регионального святого или владетеля.


II


К Абдуллоджону я прибыл под вечер, глаза у меня слипались, и я был
уложен спать, а наутро стал изучать обстановку. Первым долгом хозяин
представил меня молчаливому злобному псу Аслану, свободно перемещавшемуся по
всей территории двора. В наши прежние посещения этой усадьбы его, вероятно,
прятали при нашем приходе. Пес выслушал проведенную хозяином мою презентацию