"Вирджиния Вулф. Эссе" - читать интересную книгу автора

потому так подробно и остановилась на своих профессиональных трудностях,
что они, пусть в какой-то иной форме, но должны будут встретиться и вам.
Даже если теоретически путь открыт и нет ничего, что мешало бы женщине
стать, скажем, врачом, юристом, служащим, все равно перед ней еще встанет
немало призраков и препятствий. И обсуждать их, исследовать их, по-моему,
крайне важно, только так и можно будет объединить усилия и одолеть
трудности. Но кроме того, необходимо уяснить, какие цели мы преследуем,
когда боремся с этими грозными препятствиями. Цели эти не самоочевидны, их
надо постоянно проверять и анализировать. Достигнутые сегодня успехи, как
я представляю себе сейчас, в этом зале, окруженная женщинами, впервые в
истории овладевшими множеством разных профессий, имеют огромное значение.
Вы добились права иметь свою отдельную комнату в доме, где до сих пор все
принадлежало только мужчинам. Получили возможность хотя и с трудом, но
оплачивать свое жилище. Стали зарабатывать свои пятьсот фунтов в месяц.
Такая свобода - только начало; комната у вас отдельная, но в ней еще
пусто. Вам предстоит ее обставить, украсить и с кем-то разделить. Что вы в
нее поставите, чем украсите? С кем разделите и на каких условиях? Это, на
мой взгляд, вопросы первостепенной важности; и впервые в истории ответы на
них вы можете дать сами. Я бы с большим удовольствием еще осталась здесь и
обсудила с вами эти вопросы и ответы - но не сегодня. На сегодня мое время
истекло, и я умолкаю.

1931



РОМАНЫ ТУРГЕНЕВА


Тургенев умер пятьдесят с лишним лет назад, умер во Франции и был
похоронен в России, как оно и следовало, ибо, сколь ни был он обязан
Франции, он, однако, всей душой принадлежал своей родине. Влияние обеих
стран легко заметить, стоит только на минуту задержать взгляд на его
фотографии, прежде чем приступить к чтению его книг. Великолепный господин
во фраке, костюме парижской цивилизации, словно устремил взгляд куда-то за
крыши домов, в широкие дали. Он напоминает зверя в клетке, сохранившего
память о родной природе. "Это обаятельный колосс, нежный беловолосый
великан, похожий на древнего духа гор и лесов, - писали о нем братья
Гонкуры, познакомившись с ним на обеде в 1863 году. - Он красив, красив
чрезвычайно и величественно, в глазах у него - синева небес, в выговоре -
напевная прелесть русского акцента, та мелодичность, которая свойственна
только речи ребенка или негра". Позднее Генри Джеймс тоже отметил его
"славянскую ленивую физическую мощь, сдержанную силу, о которой он никогда
не вспоминал, верно, из скромности: по временам он краснел, как
шестнадцатилетний мальчик". Сочетание примерно тех же свойств встречаем мы
и в его книгах. Поначалу, может быть, после долгого перерыва в знакомстве,
они кажутся немного жидковатыми по фактуре, слегка легковесными, вроде
отдельных зарисовок. К примеру, "Рудин" - читатель отнесет этот роман к
французской школе, поместит среди подражаний, а не оригиналов, и заметит
при этом, что автор избрал для себя превосходный образец, хотя, следуя