"Шломо Вульф. Гекуба" - читать интересную книгу автора

Естественно, звучная фамилия была хорошо известна по бесчисленным
статьям и интервью писателя. В энциклопедии Колесину была посвящена
короткая, но емкая статья: рус.сов. писатель, член КПСС с такого-то года,
сб. повестей и рассказов таких-то о мире таких-то (перечень на пять строчек
- ни одного знакомого названия) и др., Гос. пр. СССР (такой-то год). В
справке редак-ции было сказано, что классик столько-то десятилетий был
членом редколлегии такого-то журнала (ну, эту-то компанию московских
небожителей Евгений помнил прекрасно! Сколько разбилось об них надежд и
планов...), а также, что он издал сотни книг с суммарным тиражом в десятки
миллионов, что его повести и расска-зы переведены на языки чуть ли не всех
народов мира. Пьесы на сценах театров, популярнейшие (какие же, о, Господи?)
фильмы по мотивам его литературных шедевров. Какая глыба, а? Какой матерый
человечище! И какой же позор для выпускника факультета журналистики Евгения
Домбровского, что за десятилетия совместной с глыбой жизни уже во второй по
счету стране он понятия не имеет о своем великом современнике, не читал ни
строчки из его нетленки, а на слуху только фамилия единственного классика,
удостоившего Израиль чести поселиться здесь в зените своей славы... Из
объявления о презентации следовало, что писатель продолжает творить и на
исторической родине, где каждого его произведения с нетерпением ждут
благодарные читатели, а для Евгения и этот этап эпохальной деятельности
великого мастера слова остался незамеченным. Конфуз-то какой! Надо срочно
купить на встрече книги маститого и проштудировать. Иначе и статья о встрече
читателей с обожаемым классиком не получится. А кто-то помоложе и пошустрее,
и не один, уже давно и жарко дышат в затылок.
Безуспешно смиряя свирепую бессильную злобу завистника и
неудачника-Сальери к бессменному Моцарту здесь и там, Евгений спешил в
актовый зал, где профе-ссиональные книголюбы и квалифицированные читатели в
лихорадочном нетер-пении ждали своего кумира. Тот появился под дружные
аплодисменты и прежде всего расцеловался с устроителем действа -
главбиблиофилом.
Самоиздающийся писатель Евгений Домбровский вспомнил свою единственную
личную встречу с этим личным другом классика.
Брезгливо пролистав плод многолетних усилий и бессонных ночей
неизвестного автора, главкниголюб заглянул в предисловие, неопределенно
гмыкнул и передал любовно изданную за последние деньги книгу безмолвному
коллеге, которого он представил профессором таким-то. Тот листанул, произнес
нечто невнятное и ото-двинул предмет гордости семьи Домбровских большим
пальцем обратно к глав-ному, так и не подняв на Женю свои отчего-то усталые
глаза. "Мы никому не от-казываем, - глядя в сторону, проговорил книголюбец.
- Оставьте. Ваши повести посмотрят. Вам позвонят."
Точно как в советских издательствах! - подумал Евгений. - Ждите.
Появится мне-ние - вам его сообщат. Но существовала разница, и была она, как
это часто бывает, в пользу "империи зла". Там, при благоприятном мнении,
книга издавалась не за счет автора, реализовалась через сеть книготорга, а
писателю выплачивался сна-чала аванс, а потом гонорар, на которые он мог
жить и создавать что-то новое. "Империя добра" в лице этой околоолимовской
публики и шекеля не вложила в издание, и агоры не собирается никому
заплатить. С той же неохотой или брезгливостью книгу взяли на продажу в
некоторые "русские" магазины, но ее и близко не подпустили к национальной
сети книжной торговли и не выставили в библиотеках. Всюду было полно