"Шломо Вульф. Эпикруг" - читать интересную книгу автора

И нафиг они здесь нужны? Своих открытий и научных трудов девать некуда. Вы в
еврейской стране, мой милый, здесь одни гении. Приятной абсорбции,
леhитраот..."
На Илью страшно было смотреть. Веничка Хмельницкий прыснул от смеха и
увлек Лену в свою комнату. Женя сразу вспотела и осторожно коснулась руки
мужа. Тот раздраженно выдернул руку.
Домочадцы Олега с новой энергией бросились звонить маклерам.
Тут раздался звонок в дверь. Ворвались какие-то странные бесполые
личности, заверещали по-английски. Хмурые Хмельницкие мгновенно рассиялись
улыбками, запасенными на этот случай. Начался светский разговор о чем-то,
чего Лернеры не могли постичь, глупо улыбаясь, жалко кивая невпопад, когда
обращались к ним.
Они не знали языков. Им это было не нужно, пока они жили в своей
необъятной стране, казавшейся такой незыблемой. Они никогда не помышляли об
эмиграции, не готовились к бытовому общению с иностранцами без переводчика.
Шустрым иностранцам-израильтянам ненавязчиво объяснили, что это совсем
другие "руситы", которых надо поскорее сплавить в нижний город, не нашего с
вами поля ягоды. Те понимающе улыбались убогим.
Уловившая ситуацию Женя еще более помрачнела и потянула мужа за рукав:
"Пойдем..." "Неудобно..." "А говорить на незнакомом нам языке о нас при нас
удобно?.."
Они встали. Существа заверещали еще громче и одновременно, протягивая
Жене что-то явно из белья. Лернеры с выдавленным "еxcuse me" покинули
веселую компанию и оказались на пустой душистой улице - кедровой аллее.
Олег быстро вышел вслед за ними и потянул Илью за локоть к себе:
"Слушай, вы не в Союзе. Здесь надо или учить языки или пропадать. То есть не
как-то иносказательно пропадать, а физически, как в романах Драйзера -
умирать на дне от голода! Поэтому мы сделали правилом в нашей семье НИ СЛОВА
ПО-РУССКИ - никому, ни слова! Пока мы не можем бегло говорить на иврите -
говорим по-английски! Но не по-русски. Мы приехали сюда жить, а не
прозябать. Мы ничего не помним из того, что было до Израиля. Если надо
будет, вспомним, когда встанем на ноги. Если не последуете нашему примеру,
вы попадете на дно, худшее, чем для тех алкашей, что вы изредка и издали
видели в Союзе. Вы будете безработными, бездомными и голодными. Тут и с
языками-то нет рабочих мест. Не только тех, что были у нас с вами - никаких.
Тут никто нас не ждал, никому мы тут были не нужны. Наша репатриация, алия -
не восхождение, а просто политика: освободить Союз от евреев. И евреев - от
Союза. Меня лично политика никогда не привлекала. И не привлекает.
Человеческие судьбы - дело самих, как говорится, утопающих. Через несколько
месяцев вам перестанут платить пособие. надо работать. Кем-попало. На тех
рабочих местах, куда не идут даже палестинцы. Иначе... Поэтому - учи иврит.
День и ночь. Если хочешь пытаться устроиться по специальности - учи
английский. Вместо иврита - оба не изучаемы, один вытесняет другой. И забудь
о своем великом прошлом. Спасибо Репам, что потеряли или украли твои бумаги
и образцы. Если бы ты их предъявил и тебя оценили бы, то восприняли, как
опаснейшего конкурента. После этого, ты бы зациклился на обидах вперемешку с
надеждами, что ты реализуешь свое открытие, а тут никому решительно ничего
не нужн. Там с тобой носились, но тут появись хоть Эйнштейн в зените его
славы - отправили бы на помойке рыться, искать овощи на ужин. Тут - евреи!
Страшная сила. Каждый - пуп Земли. Квартиру мы вам снимем, но вы и сами