"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Собрание сочинений Том 5. Дживс и Вустер" - читать интересную книгу автора

и поживее.
Она молчала.
- Я не исключала, что вы можете так поступить, - наконец проговорила
она.
- А теперь знаете это точно, - отозвался я. - Блокнот, Стиффи, будьте
любезны.
- Никакого блокнота я вам не дам.
- Прекрасно. Сейчас же иду к Пинкеру и все ему расскажу.
- Великолепно. Ступайте. Но не успеете вы отойти от дома, как я уже
буду в библиотеке и все расскажу дяде Уоткину.
Она вздернула подбородок, явно считая, что ловко перехитрила
противника, и, вдумавшись в сказанное ею, я был вынужден признать, что она и
в самом деле ловко меня перехитрила. Я совершенно выпустил из виду
возможность такого поворота событий. Что я мог ответить? Лишь растерянно
кашлянул, на большее меня не хватило. Не скроешь жалкой истины: Бертрама
Вустера загнали в угол.
- Вот так-то. Что теперь скажете?
Легко ли мужчине, который считает себя хозяином положения,
почувствовать, что он утратил эту роль, и опуститься до позорной
необходимости упрашивать? Но другого пути не было. Мой голос, который до
этого звучал властно и решительно, стал выше тембром и слегка задрожал.
- Какого черта, Стиффи! Неужели вы так поступите?
- Непременно, если вы не умаслите дядю Уоткина.
- Но как я могу его умаслить, как? Стиффи, не подвергайте меня этим
страшным пыткам.
- Придется. И что тут такого страшного? Не съест же он вас.
С этим я согласился.
- Да, разве что не съест.
- Не страшнее, чем визит к дантисту.
- Гораздо страшнее, чем десять визитов к десяти дантистам.
- Зато какое вы почувствуете облегчение, когда все кончится.
Слабое утешение. Я внимательно вгляделся в ее лицо, надеясь найти хоть
слабый признак того, что она смягчилась. Увы, ни тени. Эта особа и всегда
была жестка, как ресторанный бифштекс, такой и осталось. Киплинг был прав.
Женщина всего лишь женщина.
Было очень неприятно, что Стиффи напутствует меня, издавая воинственные
кличи. В сложившихся обстоятельствах это было гривуазно и свидетельствовало
о сомнительном вкусе.


ГЛАВА 9

Те, кто хорошо знает Бертрама Вустера, говорят, имея на то все
основания, что моя душа наделена большим запасом жизненных сил, и потому
даже в самых неблагоприятных обстоятельствах я обычно поднимаюсь над собой,
как бы ни были тяжелы удары судьбы. Меня не упрекнешь, что я склоняю голову
и предаюсь унынию. Однако, когда я двигался к библиотеке, где должен был
выполнить навязанную мне отвратительную миссию, по моему виду можно было
догадаться, что жизнь обошлась со мной довольно круто, у меня нет ни
малейшего желания это скрывать. Я еле передвигал ноги, казалось, они налиты