"Пелем Г.Вудхаус. Псмит-журналист" - читать интересную книгу автора

сказал Псмит, задумчиво разглаживая жилет, - подобные сцены крайне тягостны.
Они ввергают нас в дрожь. Наши нервные узлы подергиваются, как изображение
на киноэкране. Постепенно приходя в себя, мы оцениваем ситуацию.
Заключительные реплики нашего визитера сказали вам что-либо определенное?
Просто шутливая болтовня удаляющегося гостя или за ними кроется нечто более
весомое?
Билли Виндзор хмурился.
- Нет, он говорил серьезно. Этот его клиент явно большая шишка и,
конечно, имеет выход на всяких бандюг. Надо будет поберечься. Теперь,
убедившись, что нас не купишь, они пустят в ход другой способ. За дело они
возьмутся всерьез, это ясно. Ну и черт с ними! Мы вышли на что-то крупное, и
я доведу дело до конца, пусть они натравят на нас хоть все нью-йоркские
шайки.
- Совершенно верно, товарищ Виндзор. Как я уже имел случай заметить,
"Уютные минутки" намордника не потерпят.
- Вот-вот, - согласился Билли Виндзор, и его лицо обрело тот же
удовлетворенный вид, как лицо редактора на Дальнем Западе, когда его окно
разбила пуля. - Значит, мы их здорово напугали, не то они бы себя не выдали.
Да, мы попали в цель. "Уютные минутки" себя показали.


11. ЧЕЛОВЕК В "АСТОРЕ"


Обязанности высокородного Мопси Малонея в редакции "Уютных минуток"
были не особенно обременительными, и он привык занимать свой досуг чтением
повестей о жизни в прериях, приобретая их в лавочке по соседству по
сниженным ценам, как побывавшие в употреблении. В одну из них он и был
погружен на следующее утро после посещения мистера Паркера, когда в приемной
появился испитого вида человек. Он вошел с улицы и остановился перед
высокородным Малонеем.
- Эй, малыш! - сказал он.
Мопся ответил ему высокомерным взглядом. Он не терпел, чтобы его
называли "малышом" всякие незнакомцы.
- Редактор тут, Томми? - осведомился человечек.
Мопся к этому времени проникся к нему глубокой неприязнью. "Малыш" -это
было скверно. Но тонкая оскорбительность "Томми" задевала куда хуже.
- Не-а, - ответил он коротко и устремил взгляд на книжную страницу, но
посетитель отвлек его внимание во второй раз. Краем глаза заметив какое-то
движение, Мопся обнаружил, что испитой типчик направился к внутренней двери.
Из мирного книгочея Мопся мгновенно преобразился в человека действия. Он
слетел со стула и успел проскользнуть между испитым и дверью.
- Туда нельзя, - властно объявил он. - Вали отсюда.
Испитой посмотрел на него с неудовольствием.
- Нахальный малыш! - заметил он неодобрительно.
- Мотай-мотай! - настаивал высокородный Малоней.
В ответ посетитель протянул руку и защемил левое ухо Мопси между
большим и указательным пальцем. С начала времен мальчишки всех народов
реагировали на это действие одинаково. И Мопся не составил исключения. Он
испустил душераздирающий визг, в котором за первенство боролись боль, страх