"Герман Вук. Городской мальчик" - читать интересную книгу автора

- Да можно, наверное, - ответила мать, чистившая лук у раковины. - А
что там, в музее?
- Да ничего, просто музей. Миссис Горкин велела всем сходить.
- Где это?
- В Центральном парке.
- Сколько стоит?
- Бесплатно, мам.
- Иди.
- Как, - спросила Фелисия, с кислой миной вылавливая комки из
овсянки, - разве ты не пойдешь сегодня в кино?
- Музей важнее какого-то дурацкого кино, - надменно изрек Герби.
- Важнее четырнадцатой серии "Зеленого лучника"? Интересно, подумал
Герби, как это сестрице удается так ловко нащупывать его слабые места? Ему
до смерти хотелось узнать, что произошло, когда герой выстрелом из ружья
сбил с Лучника маску. По закону подлости в момент выстрела Лучник стоял
спиной к камере. Кто окажется под маской? Герби просмотрел все серии вопреки
многим препятствиям: метелям, дождям, банкротству (от которого спасся,
заложив ролики) и болезни (восьмую серию он смотрел с температурой 39,9), и
теперь ему было так мучительно пропустить сцену убийства. Однако его ждали
дела посерьезнее.
- Да провались эта киношка, - заявил он. - Какой смысл каждую неделю
платить деньги и смотреть всю эту тягомотину ради одной серии, которая
длится пять минут?
Миссис Букбайндер вздрогнула от неожиданности и выронила луковицу. Три
года она твердила Герберту то же самое, и все без толку. Теперь, услышав эти
слова из его уст, она испытала радостное умиление, какое, вероятно,
охватывает миссионера при виде первого окрещенного им каннибала. Она
прервала чистку лука, погладила сына по голове:
- Взрослеешь, Герби. Дай Бог тебе здоровья.
Герби упивался похвалой и напустил на себя важный вид занятого
человека.
- В какой же музей ты идешь? - не унималась Фелисия. Она чуяла, что тут
дело неладно.
- А ты как думаешь? - ответил Герби вопросом на вопрос.
- Их ведь, знаешь ли, два, - сказала сестра.
- Во сказанула! Два музея! Ничего себе! Восьмиклассница называется. - С
этими словами Герби допил молоко, встал из-за стола и вышел.
Он сунул в карман резиновый мячик и отправился слоняться. Субботнее
утро - самое беззаботное, а значит, и самое приятное время недели. Еще свеж
и сладок вкус свободы, еще не наскучило безделье. Мальчики из набожных семей
по субботам ходили в синагогу, где после заключительных слов молитвы их
благочестивость вознаграждалась пирожными, конфетами и крем-содой. Но Герби
в свое время отведал богослужений и нашел, что сахарная оболочка чересчур
тонка и не скрашивает тягот борьбы с ивритом. Он знал; в день
тринадцатилетия придется говорить в присутствии прихожан стих из Ветхого
Завета, и, пожалуй, с удовольствием ждал этого краткого мгновения, когда все
обратят на него свои взоры, правда, в одиннадцать лет кажется, что до
тринадцати еще очень далеко, как в тридцать пять - до семидесяти. А пока
родители (а Герби и подавно) успокоились на том, что раз в неделю приходил
учитель иврита, престарелый Тауссиг, и мучил ребенка странным наречием, где