"Алан Уотс. Дао и дзен " - читать интересную книгу автора

единую природу, то есть все вещи существуют только во взаимосвязи.
Следовательно, рассматриваемые сами по себе, ни вещи, ни события не обладают
какой бы то ни было самостоятельной реальностью. По-видимому, существует
относительно немного людей - даже среди воспитанных в традициях азиатских
культур - для которых взаимоотношения между вещами являются реальным
ощущением, значащим для них неизмеримо больше, чем просто идеи. Тревожность,
возникающая при конфликте между интеллектом и инстинктом, между сознательной
волей человека и природой внутри и вне его, не может разрешиться ничем иным,
как только прорывом в осознание взаимоотношений, в ясное ощущение того, что
как детерминированные существа - мы свободны, и как свободные существа - мы
детерминированы. Если мы сможем почувствовать это, то окажется, что наши
воля и интеллект предназначены вовсе не для того, чтобы находиться в
конфликте с нашим естественным окружением и тем, что нам дано от природы.
Совершенно очевидно, что от того, как вы чувствуете, в конечном итоге
зависит то, как вы поступаете. Если вы чувствуете себя внутренне
изолированным от окружающего мира, в ваших взаимоотношениях с ним будет
преобладать враждебность и агрессивность. Не так важно, что вы делаете, но
как вы это делаете; не так важно содержание действия, но принятый стиль. Это
достаточно легко проследить на примере управления или убеждения: одно и то
же сообщение может повлечь за собой совершенно противоположные результаты в
зависимости от того, в каком стиле и с каким чувством оно было сделано.
Однако подобная аналогия применима и к нашим взаимоотношениям как с неживой
природой, так и с нашей внутренней природой - нашими инстинктами и
страстями. Эти последние будут отступать перед разумом по мере того, как мы
начнем осознавать себя как одно с ними целое, или, иначе говоря, будем
сосуществовать с ними, соблюдая паритет взаимной зависимости.
Кроме того, ощущение взаимосвязи просто начисто выметает ту тревожность
разума, которая появляется в результате повышенного чувства личной
ответственности за сделанный выбор и попыток повернуть время вспять. Это
чувство - хотя и искаженное до неузнаваемости - является тем импульсом,
который лежит в основе любой религиозной традиции, - чувство изначальной
неотделенности от всей вселенной, ощущение единства индивидуальной души с
той Великой Душой, которая лежит в основе всякого существования.
Почему же мы никак не ощущаем эту взаимосвязь? Почему взаимная
зависимость между нами и окружающим миром не становится очевидным и
основополагающим фактом нашего сознания? Почему же мы не можем понять, что
мир, которым мы пытаемся управлять, вся наша внутренняя жизнь и все, что нас
окружает, - это и есть тот источник, откуда мы черпаем силы для всякого
управления? Это все происходит потому, что мы смотрим на вещи раздельно,
вместо того чтобы видеть их одновременно. Когда мы заняты тем, что пытаемся
контролировать или изменять обстоятельства нашей жизни, мы игнорируем или не
осознаем тот факт, что наши энергия и сознание зависят от внешнего мира.
Когда же, наоборот, находимся под давлением обстоятельств и чувствуем свою
зависимость от внешнего мира, то забываем, что именно наше сознание оживляет
этот мир. Итак, как я уже говорил, солнце светит, потому что существуют
глаза, которые видят этот свет; звуки существуют, потому что есть уши,
которые их слышат, а тяготы и лишения присутствуют в жизни, потому что
находятся хрупкие плечи, на которые они сваливаются. Но такая точка зрения
непривычна, и мы сразу отвергаем ее, восклицая: "Но ведь не я сотворил свое
сознание, свои глаза, свои хрупкие плечи! Они достались мне в наследство от