"Ричард Уормсер. Пан Сатирус" - читать интересную книгу автора

между нами была решетка, а кто из нас сидел бы в клетке - я или он, - не
имело значения. Шимпанзе молчал почти целую минуту, а потом спросил:
- На языке долгопятов, мандриллов, мартышек, резусов?
- Ну, на вашем родном языке.
- Я не больше обезьяна, чем вы сами, сэр.
Дело было швах, а передача продолжалась. Оба моряка потешались надо
мной, и я не уверен, что операторы держали их за кадром. Тот, что
постарше, мичман, сказал:
- Спросите его об этих самых резусах, мистер.
В его тоне было что-то подозрительное, и я решил не задавать этого
вопроса. Но тут же меня осенила новая блестящая мысль.
- А вы, шимпанзе с мыса Канаверал и из Уайт Сэндс... Вы ведь постоянно
живете в Уайт Сэндс?.. Гордитесь ли вы своим вкладом в науку?
И снова он ответил не сразу.
- Я могу говорить только от своего имени. Пожалуй, нет, не горжусь.
- Разве вы не испытываете патриотических чувств, зная, что идет
"холодная война"?
На этот раз его взгляд стал добрее.
- Знаете, когда вы перестаете слишком усердствовать, мистер Данхэм, то
начинаете говорить почти как образованный человек... Видите ли, не вся
работа, которую мы выполняем... которую я выполнял... осуществляется в
интересах войны. Меня использовали... а это всегда неприятно, когда тебя
используют без твоего согласия... для медицинских, лечебных целей. А брат
милосердия, приставленный ко мне, читал в это время статью о
катастрофическом кризисе перенаселения. Вы не усматриваете в этом иронии?
Не говорите об этом моим телезрителям, но в свое время я учился в
колледже. С тех пор меня никто не щелкал по носу так больно; но тогда это
сделал профессор философии, а не шимпанзе.
- Я думаю, наши хотят сначала справиться с различными болезнями, а
потом человечество найдет способ, Как накормить всех.
- Довольно рискованно, - сказал шимпанзе.
Как только разговор стал интересным, репортер из Ассошиэйтед Пресс
снова протиснулся вперед.
- Есть ли на мысе Канаверал или в Уайт Сэндс какая-нибудь
дама-шимпанзе, к которой вы неравнодушны?
Пан Сатирус взглянул на южанина.
- А знаете ли вы, мистер Леффингуэлл, что из всех млекопитающих, не
культивируемых человеком, пигмент кожи достигает наибольшего разнообразия
у шимпанзе?
- А ну вас... - сказал репортер.
Блестящий ответ. Так бы и я мог ответить.
- Поэтому, пока я во Флориде, мне следует остерегаться любви, или, как
сказали бы вы, страсти, - продолжал мистер Сатирус. - Поскольку я
чернолицый шимпанзе, что было бы со мной, если бы я влюбился в белокожую
самку? Меня следовало бы арестовать.
- Этот закон не относится к обезьянам, - сказал Леффингуэлл.
- Речь идет не об обезьянах, сэр, - возразил мистер Сатирус и обернулся
ко мне: - Я так и не ответил на ваш вопрос, мистер Данхэм. Насчет
"холодной войны". Я общался с ограниченным кругом лиц - со сторожами,
учеными, врачами, другими шимпанзе, иногда с гориллами. Возможно, война