"Джин Вулф. И явилось Новое Солнце" - читать интересную книгу авторапалубах наших кораблей на Урсе. Вокруг никого не было; чтобы уберечь от
лишней траты свои воздушные оболочки, моряки постоянно находятся внизу, кроме тех случаев, когда они нужны на палубе, что, однако, бывает весьма редко. Не придумав ничего лучше, я громко позвал к себе. Никакого ответа, разумеется, не последовало. В нескольких чейнах от меня высилась мачта, но с первого взгляда я понял, что взобраться на нее нет никакой надежды; в обхвате она была толще любого из деревьев, когда-либо почтивших своим появлением наши леса, и гладкая, словно из металла. Я шагнул вперед, опасаясь сотни вещей, которые не причинили бы мне вреда, и совершенно не подозревая о настоящих опасностях, которым я подвергся. Большие палубы сделаны ровными, чтобы матрос на одном ее конце мог подать знак своему товарищу на другом; если бы они были изогнуты и равноудалены от срединной линии корабля, моряки не видели бы друг друга, как скрыты друг от друга горизонтом корабли на Урсе. Но палубы ровные, и оттого кажется, будто они чуть искривлены, если только не стоять в самой середине. Поэтому мне, несмотря на легкость моего тела, показалось, что я взбираюсь на призрачную гору. Я поднимался на нее в течение многих выдохов, возможно, потратив добрых полстражи. Безмолвие сокрушало мой дух - мое дыхание было более ощутимо, чем весь корабль. Я слышал слабые отзвуки моих неверных шагов по доскам обшивки, а иногда - какое-то подрагивание и гул под ногами. Кроме этих тихих звуков, не было слышно ничего. Со времени моего обучения у мастера Мальрубиуса, когда я был еще мальчишкой, я знал, что пространство между звездами вовсе не пусто; там путешествуют многие сотни кораблей, а которой я встречался дважды, говорила мне, что и она иногда плавала в пустоте, а крылатое существо, увиденное мною в книге Отца Инира, летало в ней. Теперь я узнал то, чего никогда не знал раньше: все эти корабли и гигантские существа - лишь горсть макового семени, разбросанная в пустыне, которая после этого посева остается такой же пустой, как и прежде. Я хотел было повернуться и уковылять обратно в свою каюту, но понял, что гордыня снова вытолкнет меня из нее сюда. Наконец я приблизился к легким, свисавшим вниз паутинкам снастей, к канатам, то ловившим свет звезд, то снова исчезавшим в темноте или на фоне нависающей горы серебряных парусов соседней палубы. Они казались маленькими, но каждый канат был толще могучих колонн нашего собора. На мне вместе с воздушной оболочкой был еще и шерстяной плащ; я завязал его на поясе, соорудив нечто вроде подола, в который положил свой ящик. Изо всех сил оттолкнувшись здоровой ногой, я прыгнул. Сам себе я казался легким, как перышко, и ожидал, что буду подниматься медленно, всплывая вверх, как плавают меж снастей моряки, о которых мне рассказывали. Вышло иначе. Я прыгнул так же - ну, может быть, чуть сильнее, - как прыгают все здесь на Ушасе, но прыжок мой не замедлился, как замедляется здесь почти сразу любой другой. Начальная скорость моего прыжка нисколько не снижалась - я летел вверх стрелой, и это было кошмарно и прекрасно. Скоро мне стало по-настоящему страшно, потому что при всем желании я не мог ни за что ухватиться; я летел и летел, проделав уже половину пути, |
|
|