"Эйлет Уолдман. Долгий, крепкий сон ("Джулиет Эпплбаум" #2)" - читать интересную книгу автора

- Я приготовила завтрак, - мило улыбнулась я.
Он удивленно уставился на меня.
- Что?
- Оладьи. Я сделала оладьи.
- Ух ты. Ладно, встаю. - Питер поскреб небольшое брюшко, натянул
пижамные штаны и побрел за мною на кухню.
В коридоре мы остановились посмотреть на Исаака и Руби. Они держались
за руки, Руби слегка покачивала прыгунок малыша. Ее рыжие кудряшки сияли в
лучах утреннего солнца. (Раннее солнце вообще довольно редкое явление в
Лос-Анджелесе, где туман и смог обычно висят до середины утра.) На лице
Исаака расплылась широкая улыбка. Руби наклонилась и поцеловала брата в
щечку.
- Прыгай, Изя. Прыг, прыг, прыг.
- Привет, Персик, - окликнул ее Питер.
Она пронеслась по коридору и прыгнула ему на руки.
- Доброе утро, папа. Смотри, какой касивый день.
- Да, и впрямь красивый, моя сладкая.
Все вместе мы позавтракали - наш лучший семейный завтрак за долгие,
долгие месяцы. С тех пор как родился Исаак, мы с Питером стали походить не
на любовников, а на сотрудников фабрики по воспитанию детей. При этом
Питер - явно по совместительству. Прошло то время, когда мы фактически
проводили весь день вместе - Питер работал ночью, когда я спала. Теперь за
день мы видели друг друга не больше, чем любые работающие супруги, то есть
не очень много. Не знаю, то ли из-за нехватки времени, то ли из-за моей
усталости или дополнительной нагрузки в лице второго ребенка, что-то в наших
отношениях пошло наперекосяк. Уже давным-давно мы никуда не ходили вдвоем и
не вели разговоров по душам, не говоря уже о полном отсутствии сексуальной
жизни.
- Джулиет, впервые за последние несколько месяцев ты похожа на себя, -
задумчиво произнес Питер.
Я улыбнулась.
- Впервые за последние несколько месяцев я чувствую себя собой. Не
удивительно, что при диктатуре одна из пыток - не давать человеку спать.
Весьма эффективная штука.
Питер наклонился ко мне и поцеловал в щеку.
- Я по тебе соскучился.
Я ощутила легкое раздражение. Разве это моя вина, что в последнее время
я не в себе? А как бы он себя чувствовал, если бы ночи напролет нянчился с
орущим ребенком? И вообще, кто целый день и полночи торчит в студии? Тем не
менее я решила не позволять неприятностям испортить такой хороший день.
Запихала подальше недовольство и улыбнулась. Правда, слегка натянуто, но
все-таки.
- Твоя правоверная девочка сегодня придет? - поинтересовался Питер.
- Да. В десять. Скорее бы.
Питер одел Руби, запаковал ей обед и повез ее в детский сад по дороге
на работу. Я помахала им на прощанье с крыльца и вместе с Исааком поднялась
наверх. Без четверти десять мы оба, уже вымытые и одетые, ждали Фрэйдл.
В десять мы сидели на крыльце.
В десять пятнадцать мы стояли в конце дорожки.
В десять тридцать мы уже дошли до середины улицы.