"Виталий Владимиров. Северный ветер с юга (Повесть)" - читать интересную книгу автораглавный доктор. Очень прошу выписать таблеточки. А то соседям спать не
даю. Леха кивнул на меня. - Знаем мы ваш кашель, - усмехается главный и проходит дальше. Леха обиженно натягивает одеяло на голову и мне слышно как он цедит не сквозь зубы, зубов у него нет, а сквозь сжатые губы: - У-у-у, лепило, козел... И вздыхает - не получилось. На вид он безобидный, как мягкая игрушка. Суетной - ни минуты покоя - и буквально во всем мелодраматичен: и в ре- чах, и в мелкой вычурной походочке, и в том, как он курит, отставив руку с папироской. Балагурит непрерывно, откуда чего берется. Но вся эта ми- шура мгновенно слетела, когда я спросил у Лехи, за что он сел. В щелках глаз засветилась такая тоска и боль, что я опешил от жалости и неожидан- ности. "Век воли не видать, Валерка, никому не пожелаю своей судьбы... За что? Зачем тебе знать за что у нас сажают?..." Следующий. - Сажин Петр, пятьдесят пять лет, казиома. Сажин - прораб на строительстве. Он грузен, плотен, полулежит на вы- соко поднятых подушках. Тяжелые руки вытянуты вдоль тела, лицо хмурое, одна бровь поднята и торчит, как спинной плавник у ерша. Сажин из нелю- димов. Он ни с кем не поделился причиной своего заболевания, но похоже, что его постоянно грызет какая-то внутренняя, глубоко сидящая обида. На прогулке или в столовой он подходит к группе беседующих больных, молча слушает, сопя, потом отпускает недовольное молчание и, махнув рукой, от- ходит. Пару раз его уже изгоняли из холла, где установлен телевизор, по- - На что жалуетесь, Сажин? - Порядка нет. Да его уже давно и нигде нет. Нас, больных, двести че- ловек, да врачей да еще персонала всякого еще пятьдесят - вот и считай, что за нашим столом, где четверо сидят, пятый кормится. Санитарки из столовой каждый день приходят с пустыми сумками, а уходят домой - еле тащат. Больные почти все в своих штанах, пижам не хватает. Да и удобнее в штанах и в магазин за бутылкой и к бабе своей под бок слетать. А чего ж не сбежать, если ворота настежь? Куда хошь, туда и направляйся. А дру- гие бороды поотращивали и разговорчики всякие допускают. Пришел ле- читься, так лечись, а не трепись. Так что жалуйся, не жалуйся, а порядка нет, вот так я скажу. - Замечания ваши мы обязательно учтем, товарищ Сажин, не беспокой- тесь, - главный врач оглянулся на свою свиту. - Я и сам неоднократно за- мечал - разболтались наши медсестры и больных распустили. Голос у главного окреп и зазвенел, но под конец своей тирады он поу- бавил пыла и уже совсем миролюбиво обратился к Сажину: - Только и вы нас поймите - не хочет никто в больницу идти работать за эту зарплату, тем более в инфекционную. В тот момент я с удивлением для себя открыл, что медсестры и санитар- ки, казавшиеся такой же обязательной составляющей стационара, как гра- дусники, шприцы и рентгеновские аппараты, тоже обыкновенные люди. Белые халаты, как униформа, стерильно скрывают и нивелируют разнообразие ха- рактеров, склонностей и судеб. Что, например, побудило такую благодуш- ную, такую полнотелую Веру, самую добрую из наших медсестер, каждый день |
|
|