"Филлис Уитни. Морская яшма" - читать интересную книгу автора

Вид океана и собственные фантазии слегка успокоили меня и уняли
тревогу, вызванную речами капитана. Я начала рассуждать более здраво и
спокойно. Теперь мне становилось понятно, почему в Бэском-Пойнте меня
приняли столь неприветливо. Я поняла, почему с такой неприязнью смотрела на
меня Сибилла Маклин. Она не желала, чтобы ее сын вступил в принудительный
брак. Я знала, почему Лорел, заразившись злобой и ненавистью от своих
родственников, пыталась напугать и выгнать меня отсюда. Единственный взгляд,
брошенный на Брока Маклина, позволил мне понять, что он очень не хочет
выполнять желание старика. Но разумеется, я смогу быстро рассеять все их
сомнения. Теперь я знала, почему мой отец не хотел, чтобы я сюда приезжала,
и вовсе не собиралась здесь оставаться. Решено! Я не позволю капитану,
подверженному мании величия, заточить меня в тюрьму. Уеду как можно скорее и
никогда больше не вернусь. Первым поездом, на который только успею, я
отправлюсь в Нью-Йорк.
А там мне предстоит лицом к лицу столкнуться... с чем?
Смысл этого вопроса заставил меня охнуть, словно от ветра перехватило
дыхание. Но ветер был не виноват. То был мой страх перед борьбой за
существование, которая ждала меня всюду, куда бы я ни подалась. Только не
здесь.
Я снова вернулась на скалу, пытаясь в тусклых сумерках получше
разглядеть полумесяц городишка. Когда-то все верили, что Гавань Шотландца
превратится со временем в крупный порт вроде Салема или Нью-Бедфорда. Но
слишком быстро прошло время высокомачтовых кораблей, а китобойные суда ушли
севернее. Горстка домов, с которой начинался город, не слишком разрослась. Я
знала, что моя мать родилась в маленьком домике там, внизу. Моя бабка
держала собственную пекаренку, а дед плавал по морям. Карри Коркоран выросла
среди скромных, работящих людей, которые не очень-то представляли, что им
делать с этой "соловушкой в вороньем гнезде", как сказал однажды мой отец. А
теперь в живых не было ни родителей мамы, ни родителей отца. Не было никого,
к кому я могла бы обратиться за помощью. Никто и пальцем ради меня не
шевельнул бы, кроме капитана Бэскома.
Предательские мысли снова вернулись - они, казалось, сами собой так и
лезли в голову. Что за человек этот темнолицый Брок Маклин? Какое право он
имел отказываться от меня, еще не узнав? Какое право он имел судить и
презирать, если ни разу со мной даже не поговорил? Возмущение принесло с
собой и волну храбрости. Почему бы мне не остаться и не подождать, что
будет. Воздержусь-ка я от суждений, пока не встречусь и не поговорю с этим
человеком. Не буду принимать необдуманных решений и судить о нем, как он обо
мне.
Такие вот самодовольно-добродетельные мысли открыли мне лазейку - нет,
не к тому, чтобы принять план капитана, но к тому, чтобы не отвергать его с
ходу. Я просто подожду, что будет. Невзирая ни на что, передо мной забрезжил
лучик надежды. Нет, не соблазн обрести дом и богатство подвигли меня на
такое решение - они не много для меня значили. Мне нужен был именно теплый
кокон любви. Согласно мечте, с которой я сжилась, предполагались волшебные
превращения, и вот уже неведомая фигура Брока Маклина стала приобретать
определенную романтическую привлекательность.
Капитан сказал, что я похожа на свою мать. Но я к тому же была и самой
собой, и мне не приходилось жаловаться на отсутствие внимания со стороны тех
немногих молодых людей, которых я знала в Нью-Йорке. За мной - соблюдая все