"Филлис Уитни. Морская яшма" - читать интересную книгу автора

атмосфера строгой элегантности и хорошего вкуса. Здесь не было ни
сморщенного старика-тирана, ни запаха сандала, ни китаянки в причудливых
одеяниях, ни меча - атрибута диких церемоний:
Но железная воля властного старика настигла меня и здесь. В замкнутом
пространстве комнаты мне было неуютно и душно. Я подошла к окну и отодвинула
занавеску. Хотя поздний вечер был серым и сумрачным, почти ночная тьма грозы
рассеялась и дождь прекратился. Свежий воздух манил меня. Я накинула на
плечи пелерину и, быстро пробравшись вниз, выскользнула из дому, избежав
встречи с кем-либо из домочадцев и расспросов, куда это я собралась. Сейчас
мне не хотелось встречаться ни с Броком Маклином, ни с его матерью.
По-прежнему дул резкий ветер, но это был чистый, свежий ветер, и я
пошла ему навстречу, мимо маяка с его приземистым, разделенным на два крыла
гранитным основанием, на самый край мыса. Здесь дикий жесткий можжевельник
редел и уступал место щетинистой бурой траве вперемежку с булыжником. Весной
здесь, наверное, распускается множество диких цветов, но теперь это место
представляло собой только пустыню мертвой травы и бесплодных камней.
Бэском-Пойнт - это один из двух мысов, вытянутых навстречу друг другу.
Мысы почти смыкаются, образуя ворота гавани. Слева от меня лежали спокойные
внутренние воды, охраняемые мысами и длинным гранитным волноломом. Справа
катил свои воды океан. На ветру волны высоко вздымались, белые гривы их
пенились, когда они мчались к подножию скалистой преграды, где я стояла. Я
подставила лицо ветру и дала ему растрепать мне волосы и взметнуть одежду.
В последних лучах света я еще видела хорошо защищенную от ветра
маленькую гавань, над которой нависал козырек скалы. К воде берег спускался
довольно ровно. Там и сям валялись бревна строевого леса, а меж ними,
подобно скелету гигантского кита, вздымались огромные деревянные ребра - тут
строили новый корабль. Значит, именно отсюда "Бэском и компания" последние
сто лет отправляла свои корабли бороздить океаны. За верфью к воде сбегали
несколько деревянных причалов; возле одного из них виднелось небольшое
суденышко.
Еще дальше теснились дома Гавани Шотландца; над крышами высоко
возносились белые шпили церквей. Вдоль причалов по всей береговой линии
целый лес голых мачт говорил о том, что здесь на якоре стоят суда. Эту
картину, как объяснял мне отец, теперь можно увидеть по всему побережью,
поскольку эра парусников клонится к закату и они доживают свой век на
приколе.
Леса, обещавшие когда-то бесконечный запас корабельной сосны, начали
истощаться. Деревянные корабли вытеснялись железными, а пар заменил паруса.
По всему континенту стальные рельсы все чаще обращали мысли практичных людей
к более быстрому наземному транспорту. Сегодня, как говорил мне отец, Гавань
Шотландца держится только благодаря рыбной ловле.
Подо мной прилив гнал в гавань белые барашки, справа кипели и клокотали
громадные волны. Я любовалась новым маяком, устремившим в небо стройную
белую башню. Фонарь уже зажгли, и он монотонно посылал вспышки в
пространство, а старый маяк темнел на фоне неба. Когда-то, проскользнув меж
этими двумя языками скалистой земли, в океан во всей своей девственной красе
вышла "Морская яшма". Я представляла себе эту картину, и у меня по коже
начинали бегать мурашки. Разве способно бездушное железо заменить живое,
гибкое, дышащее дерево? Разве могут неуклюжие черные трубы сравниться с
наполненными ветром белыми парусами?