"Жаклин Уилсон. Девочка-находка (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Однажды папочка не вернулся ни вечером, ни к завтраку. Мамочка не ела,
а только пила чай чашку за чашкой, все время помешивая, помешивая,
помешивая... Папочка вернулся с работы в обычное время, а в руках у него был
огромный букет роз. Он протянул его мамочке. Она опустила руки, отказываясь
принять извинения. Он вынул цветок, зажал его в зубах, обнял мамочку и
пустился с ней в танго, волоча ее по ковру. Она сперва сопротивлялась, но
затем беспомощно рассмеялась. Папочка ухмыльнулся, и роза выпала у него изо
рта, теряя лепестки. Мамочка не побежала за пылесосом. Она стояла, обняв его
и улыбаясь.
Я сердито смотрела на них.
- Только взгляни на Эйприл! - сказал папочка. - Кто это у нас ревнует?
Он хотел потанцевать со мной, но я отползла в угол комнаты и засосала
палец. Я вовсе не ревновала. Мне не хотелось танцевать с папочкой. Я
разозлилась, что ему так легко удалось завоевать ее улыбку.
Думаю, мамочка его боготворила. Потому-то она и мирилась с его
выкрутасами. Когда их вызвали в приют на собеседование, она, должно быть,
все больше молчала. Они хотели произвести впечатление идеальной пары. Быть
может, в ее глазах папочка действительно был идеальным. Вот только детей он
дать ей не мог. Из-за этого она и согласилась меня удочерить. Единственная
возможность дать ему то, о чем он мечтал. Лапочку-дочку. Крошку Даниэль. Но
я не стала играть по ее правилам, и у нее ничего не вышло.
Папочка вновь не пришел ночевать. И еще раз. И еще. Он вернулся с
букетом цветов. Он вернулся пьяным. Он вернулся в ярости, накричал на
мамочку, накинулся на меня, как будто мы были в чем-то виноваты.
А затем он ушел и не вернулся. Мамочка ждала весь день. И всю ночь. Она
позвонила ему на работу. Не знаю, что он ей сказал.
Я нашла ее в прихожей, на ковре, у телефона. Ее ноги торчали в разные
стороны, как у Барби. По ее щекам текли слезы. Она не пыталась их смахнуть.
Она не высмаркивала нос, из которого текло на губы. Я прижалась к ней, дрожа
от страха:
- Мамочка!
Я надеялась, она меня обнимет. Она не шевельнулась, и я обвила ее шею
руками. Она не заметила.
- Мамочка, скажи что-нибудь!
Она не ответила, хотя я кричала ей в ухо. Я испугалась, что она умерла,
но заметила, что она моргает слипшимися от слез ресницами.
- Мамочка, все хорошо. Я с тобой, - сказала я.
Но все было очень плохо.
Ей не было дела до того, где я и что со мной. Да нет, что я говорю - ей
было дело. Следующие несколько недель она старалась заботиться обо мне. Она
перестала мыться и надевала мешковатые штаны и куртку прямо на ночную
рубашку, когда везла меня в детский сад, но не забывала мыть меня и каждый
день давала мне чистую блузку. Что-то она помнила, что-то - нет. Она стирала
мою форму, но забывала про носки и нижнее белье. Однажды мне пришлось
отправиться в детский сад в ее собственных белых трусах, сколотых на талии
булавкой. Я битый час возилась с этой булавкой в темном туалете и слегка
обмочилась, но никто не заметил. Дома я постирала влажные трусы с мылом.
После этого я выстирала все свое белье и развесила его по краю ванной и
раковины. Я не догадалась как следует смыть мыло, белье стало жестким и
колючим; я чесалась.