"Пенелопа Уильямсон. Под голубой луной " - читать интересную книгу авторапорванного, измятого и перепачканного копотью платья. А когда добрался до
свисавших мокрыми, спутанными прядями и напоминавших прошлогоднее птичье гнездо волос, его губы искривились в насмешливой ухмылке. Джессалин твердо решила не дать себя смутить. - Я не знаю, кто вы такой... сэр, - начала она, выговорив последнее слово с таким презрением, чтобы сразу стало ясно, что он не заслуживает такой чести. - Но одно могу сказать совершенно точно - вы явно не джентльмен. Потому что, если бы вы были джентльменом, то хотя бы поблагодарили меня за то, что я пыталась спасти вам жизнь. - Сначала ты чуть не расплющила меня, потом пыталась поджечь страусиным пером. Затем ты набросилась на меня и начала целовать, пользуясь тем, что я слишком слаб, чтобы отстаивать свою добродетель... - Я вас не целовала! - И вот выясняется, что ты все это время спасала мою жизнь? В следующий раз будь так добра, заранее ставь меня в известность о предстоящих актах милосердия. Я хоть заранее приготовлю какое-нибудь уютное гнездышко. - Вы, сэр, не только грубиян, но и нахал. - С этими словами Джессалин гордо вздернула подбородок, вышла из дома и направилась вверх по тропинке. Однако уже через пару шагов он догнал ее и, схватив за руку, резко повернул к себе. - Ну зачем же так? Погоди минутку. Я с тобой еще не закончил... - Зато я закончила! - Джессалин выплевывала слова, тщетно пытаясь вырваться. - И я вас не целовала! - Но ты ведь думала об этом. - Его губы скривились в жутковатом подобии улыбки. - А подумать - это уже почти сделать. самовлюбленный, надутый... Жаба надутая! И клянусь - для жабы это оскорбление. С этими словами она выдернула руку с такой силой, что та по инерции описала дугу и со всей силой врезалась в его челюсть. - Черт! Ах ты маленькая... Но Джессалин не стала ждать, что будет дальше. Она со всех ног кинулась прочь. Только у самой изгороди Джессалин наконец остановилась и, прислонившись спиной к грубым камням, перевела дух. Вдруг что-то легонько коснулось ее щеки. Ветер трепал клочок голубой кисеи, зацепившийся о терновник. Джессалин захотелось плакать. У нее так мало платьев... Но в то же время она понимала, дело совсем не в разорванной юбке. Ее переполняли противоречивые чувства. Джессалин попыталась пригладить взъерошенные ветром волосы. Они оказались еще в худшем состоянии, чем она предполагала, - растрепанные и спутанные, все в колтунах. Солнце светило прямо в лицо. Наверняка завтра снова высыпят проклятые веснушки. Свою шляпу она оставила там... у него. Нет, лучше уж изжариться, чем даже подумать о том, чтобы вернуться туда. Костяшки пальцев неприятно саднило, и Джессалин прижала руку к горячей щеке. О Господи, надо же ухитриться... Хотя его манера говорить кого угодно сведет с ума. Ничего, она хоть немного отыгралась: дала ему пощечину и обозвала надутой жабой. При этой мысли Джессалин рассмеялась, но смех получился какой-то отрывистый и скрипучий. Так ему и надо - получил по заслугам. Теперь не скоро оправится - шутка сказать, женщина ударила его по |
|
|