"Тед Уильямс. Война Цветов " - читать интересную книгу автора

Он пытался сосредоточиться на вымышленных именах и названиях, но четвертое
пиво давало о себе знать, и глаза смыкались. Небо стало свинцово-синим,
деревья превратились в тени.
"Надо бы все-таки встать и включить свет", - было его последней
сознательной мыслью.

Видимо, он таки сделал это, прежде чем задремать: за окном было
черным-черно, однако он различал кухонную стойку, кран и белую панель
микроволновки - все это озарял желтый дрожащий свет. Можно подумать, что он
напился всерьез, а не ограничился парой-другой пива.
"Надо будет сменить эту лампочку".
Свет, впрочем, шел не от лампочки, а с полки над раковиной и делался
все ярче и ярче.
"Пожар?"
Даже эта мысль не смогла поднять его из кресла - Тео точно опутали
невидимой, но весомой сетью. Пульсирующий огонек на нижней полке погас, но
за секунду до того, как комната погрузилась во тьму, Тео увидел такое, что
наконец встал. Нашаривая выключатель, он решил, что все еще досматривает сон
и что четыре пива - это все-таки многовато.
"Не надо пить, когда у тебя депрессия, вот что".
Но свет зажегся, а маленькая женщина так и осталась сидеть на полке -
полфута ростом и с крыльями.
- Ух ты, гниль луковая, - сказала она, обхватив себя руками, и
спорхнула на стойку, трепеща прозрачными крылышками. Босая, с голыми ручками
и ножками, она была одета в красное платье, блестящее, как тельце бабочки. -
Больно-то как, оказывается.
- О Господи, - простонал Тео. - Что еще мне покажут?
Крошечная женщина хмуро уставилась на него - ужасающе реальная, не блик
какой-нибудь и не тень. Короткие морковного цвета волосы - красное платье с
ними плохо сочетается, отметил Тео частью сознания, о которой до сих пор не
подозревал - и широковатое в скулах личико. Такие обычно конопаты, но если у
нее и есть веснушки, то слишком мелкие, чтобы их разглядеть. Вид хмурый,
хотя радоваться ей тоже особенно не с чего - Тео самому не очень-то весело.
- Это ведь сон, да? - произнес он с надеждой.
Она потерла коленки и выпрямилась. Он никак не мог привыкнуть к ее
росточку. Все равно что смотреть на хорошенькую девушку за квартал от себя,
только эта от него в полутора ярдах, и видно ее во всех подробностях.
- Ну, если это сон, то я тоже сплю и в следующий раз собираюсь заказать
сон получше. Может, перестанешь глаза-то таращить и предложишь мне наперсток
чаю хотя бы? Я вся разбита с дороги.
- Вы... вы фея.
- Умница. А ты смертный, вот и разобрались, стало быть. Так вот, я
устала, и настроение у меня поганее некуда - как насчет чайку-то?
"Если это сон, то к чему он? Фантазировать о женщинах - одно дело, но
женщины полуфутового роста? Что это говорит нам о вашей самооценке,
Вильмос?"
- Слушай, - сказала она, и он увидел, что эта крошка в самом деле
измучена, воображаемая она или нет. - Я не гордая, сама бы могла
приготовить, только у меня сил нет поворачивать ручки на этой твоей плите.
- Извините. - Он подошел, зажег конфорку, поставил на огонь чайник.