"Лорен Уиллиг. Загадка кольца с изумрудом " - читать интересную книгу автора

каждый год снимали дом.
Но попытка бежать! Подобного горя Олсуорси доныне не ведали.
Казалось, ты в театре, а сцену разыгрывают актеры: дочь второпях
собирает среди ночи вещи, ей помогает верная служанка (что завтра окажется
не у дел), а внизу ждет преданный любовник. Минута-другая, и резвые лошади
во весь опор помчат парочку в легкой коляске до самой Гретна-Грин.[2]. Не
хватало лишь веревочной лестницы да всполошенного стражника, что немедля
бросится в погоню.
Остановить сестру надлежало Летти. Не слишком было пристойно
вмешиваться в столь щекотливое дело, но речь шла о спасении Мэри.
Как следовало поступить? Уговоры ни к чему не приведут: в последние
годы Мэри ясно давала понять, что к словам сестры, притом младшей,
прислушиваться не намерена. И на всякий совет отвечала неизменным
презрительным взглядом, каким столь выразительно смотрят на хозяев кошки.
Пылкие сестрины речи упрямица выслушает без звука и поступит, как пить дать,
по-своему.
Будить родителей не было ни малейшего смысла. Отец лишь напялит очки,
моргая, уставится на дочь. И невозмутимо пробормочет: "Раз уж Мэри взбрело в
голову разыграть дешевый спектакль, не будем ей мешать, лишь бы самим не
слишком пострадать". А мама... Летти скорчила жуткую гримасу, от каких в
будущем лицо грозили избороздить глубокие морщины. От мамы проку будет и
того меньше. Она, чего доброго, выскочит из дома и станет помогать Мэри
забираться в экипаж его светлости.
Тем не менее надо придумать какой-то выход. Обязательно.
Побеседовать с женихом? Разных лордов в столице обитало великое
множество, но Летти знала наверняка, который из них поджидает во дворе ее
сестрицу. Хотя поклонников у Мэри было без счета, лишь один из них настолько
пылал страстью, что мог согласиться на тайное венчание.
Перед глазами Летти возник образ лорда Пинчингдейла - таким он
запомнился ей на минувшей неделе, когда обхаживал Мэри на балу у Мидлторпов.
Лицо лорда Пинчингдейла, за исключением моментов, когда он влюбленно смотрел
на Мэри, поражало умом. Этот человек подошел бы для всякого времени, на
любую роль - хоть кардинала эпохи Возрождения, хоть ученого мужа
семнадцатого века. Спокойный и задумчивый, с тонкими губами, чуть
пренебрежительно сложенными и готовыми в любую минуту искривиться в усмешке.
Тонкий продолговатый нос и внимательные серые глаза, замечавшие, казалось,
любые пороки и изъяны окружающих.
Как обманчива порою наружность!
Мэри в этом отношении была Пинчингдейлу прекрасной парой. Весь ее облик
наводил на мысли об ореоле святости и невинных младенцах, однако под
умиротворенно-фарфоровым ликом скрывался расчетливый ум и необузданный нрав,
разгадав который, залился бы краской стыда даже Макиавелли.
"Почему я не додумалась, что она этим кончит? - пустилась бранить себя
Летти, поспешно обувая никак не подходившие к ночной сорочке туфли для
танцев. - Почему не видела, что все идет к побегу? Не замечала, сколь
вызывающе блестят темно-голубые глаза Мэри, не насторожилась, слыша всплески
странного смеха, не спохватилась, когда после ужина сестра пожаловалась на
головную боль и поспешила удалиться в спальню?"
Летти догадывалась, что толкает Мэри на недостойный шаг. Вот уже третий
сезон старшей дочери Олсуорси не было равных в Лондоне. Третий сезон ее