"Дональд Ли Уильямс. Пересекая границу (Психологическое изображение пути знания Карлоса Кастанеды) " - читать интересную книгу автора

внимательны, то всегда можем найти бессознательный материал, с которым можно
работать дома или в ресторане, или в офисе, или, уединившись, в пустыне. При
отсутствии сновидений, фантазий или симптомов - наиболее явных
бессознательных форм - существуют и иные средства подхода к
бессознательному, такие, как болтовня, оговорки, телесные реакции,
знаки-знамения, события, поразительно совпадающие по времени, и любые
повторяющиеся черты и характеристики нашей повседневной жизни. Охота -
обычное дело, о чем свидетельствуют две нижеприводимые истории.
Не так давно у меня начал свой курс психоанализа молодой человек
двадцати лет. Он только что окончил университет, и наша аналитическая работа
началась с его рассказа об одном из профессоров, прекрасном преподавателе,
утратившем свое реноме из-за недостаточного количества научных публикаций.
Молодой человек отождествлял себя с профессором, проигравшим сражение
"публикация или смерть". Мой анализанд успел в том же разговоре упомянуть,
что в свободное время работает на солнечном коллекторе, используемом в
качестве машины Стерлинга, и что работа продвигается очень медленно. Когда в
течение того же часа я узнал о нем больше, то понял, что с самого начала он
коснулся самых главных моментов своего личностного мифа. В детстве его
бросил отец, и эта утрата пагубно отразилась на его способности самооценки в
плане творческого потенциала. Бессознательно он чувствует, что должен что-то
создать в своей жизни либо погибнуть; из-за отсутствия уверенности в этом
вопросе он боится погибнуть. Однако работа с солнечным коллектором исцеляет
его. Для того чтобы создать что-либо и построить свою бегущую машину, он
должен собрать и сфокусировать свою жизненную энергию. Когда же он
сфокусирует свою энергию, то сможет использовать ее в форме, символизирующей
машину Стерлинга. Построение солнечного коллектора (отцовский принцип) и
трансформация солнечной энергии для практического использования оказались
идентичными его внутренней психологической задаче: осознанно собрать вместе
или ассимилировать отцовский мир и действовать в соответствии с этой целью.
В сущности, все элементы его раны и потенциал для исцеления оказались
затронутыми в первые же несколько минут нашего разговора. Спонтанность
выбранной темы стала основой для охоты, указавшей направление его
психологического процесса.
Другая история повествует о молодом человеке, попросившем меня изменить
время аналитического приема. Мы разговаривали в ближайшем кафе за чашкой
кофе. Разговор начинал становиться слишком интеллектуальным и скучным, когда
я заметил, что молодой человек несколько раз оглядел двух женщин, сидевших
за соседним столиком. Одна из них ему явно понравилась, и я спросил, что
привлекло его внимание к ней. Он ответил, что поражен тем, как та слушает
свою подругу и радуется своему участию в разговоре. И тогда я вдруг понял,
что именно этот элемент и отсутствует в нашем разговоре. Я указал ему на
это, и тогда он стал говорить более проникновенно и лично. Перемена
отношения оживила беседу. Символического это можно выразить так, что
бессознательное, как нечто очень важное, о чем он и не подозревал,
находилось за соседним столиком и пыталось привлечь его внимание. Обучаясь
охотиться в любое время и в любом месте, мы учимся наблюдать движения
бессознательного и искать значение во всех его проявлениях.
Охотник принимает все, что производит бессознательное и работает скорее
с этим материалом, нежели с сознательными проектами и чаяниями это. Он не
охотится за горными львами, когда в поле бегают кролики, не гоняется за