"Тимоти Уилльямз. Черный август " - читать интересную книгу автора

- Настоящий кофе?
- От которого, может быть, вы окончательно придете в себя еще до
ленча.
Они прошли в кабинет - удобный, просторный, выдержанный все в том же
современном антисептическом стиле. В воздухе пахло синтетическим ковром.
Опустившись в белое кожаное кресло, Тротти освободился наконец от объятий
начальника. На стене висел портрет президента Коссиги.
Начальник квестуры заказал по телефону два кофе и, усевшись за стол,
на котором, кроме двух радиотелефонов и пепельницы, ничего не было,
улыбнулся Тротти:
- Буду с вами совершенно откровенным. Пьеро.
- Конечно.
- Я не могу допустить вашего участия в расследовании убийства на
Сан-Теодоро.
Тротти молчал.
- Прошлой ночью вы там были. И приехали туда раньше Меренды. Не
удивлюсь, если узнаю, что об убийстве вам сообщил Пизанелли или Токкафонди.
- Я приехал на Сан-Теодоро минут за пять до Меренды и прокурора.
- Успокойтесь, Пьеро. Сейчас август, жарко... Я не люблю, когда вы
расследуете убийства.
- Об этом вы уже говорили.
- Убийства привлекают внимание. Потому что здесь, в этом городе, в
этой глухомани, они происходят не так уж часто. В Италии ежегодно
совершается что-то около 1400 убийств, а тут их никогда не бывает больше
восьми, чаще всего - не больше двух в год. Ни тебе мафии, ни организованной
преступности - провинциальное болото. Самое худшее - вялая торговля
наркотиками в университете. Поэтому всякое убийство сразу же оказывается в
центре внимания местной прессы, а иногда и кой-кого еще. - Продолжая
улыбаться, он покачал головой. - Вы прекрасный человек, Пьеро Тротти.
Один из лучших. По-своему благородный, - неопределенный жест в сторону
двери, - чего не скажешь о большинстве других. Честный и благородный. Но вы
никогда не умели скрыть, что не любите комиссара Меренду.
Тротти вынул из кармана ананасный леденец.
За окном над Новой улицей понуро висел государственный флаг.
- Пусть это и маленький городишко, но теперь и у нас есть собственный
отдел по расследованию убийств. Дело будет вести Меренда, и я бы не хотел,
чтобы вы вмешивались. Пьеро.
- Услышав в своем голосе раздражительные нотки, начальник квестуры
замолчал. Потом примирительно улыбнулся. - На одной искренности далеко не
уедешь. Я даже не уверен, что она вообще между нами нужна. И уж точно - не
в этой стране.
Искренность - не из тех качеств, которыми восхищаются итальянцы. -
Начальник квестуры откинулся в кресле и скрестил руки на груди.
- А вы не считаете себя итальянцем? - Глядя на начальника, Тротти
вдруг понял, что до сих пор никогда по-настоящему не всматривался в лицо
сидевшего перед ним человека. Правильные черты этого лица были прежними -
тонкие усы, холодные серые глаза, изогнутые брови, тщательно выбритая кожа,
но теперь, казалось, они стали принадлежностью совершенно незнакомого
человека.
- Честный, Пьеро, и почти по-немецки исполнительный.