"Чарльз Вильямс. Тень подозрения" - читать интересную книгу автора

спрашиваете?
- Вам стоит сходить к врачу. Вы должны обследоваться.
- Глупости. Я прекрасно себя чувствую.
- Вы держитесь из последних сил. Когда они иссякнут, вы просто
сломаетесь. Вы весите не больше сотни фунтов.
- Сто десять. Просто вы недооцениваете свою силу.
- О'кей, - ответил я. В конце концов, все это меня совершенно не
касалось.
Я вышел на улицу и принес из фургона вторую сумку. Комната под номером
двенадцать находилась в противоположном крыле. Она была угловой, а между ней
и концом корпуса я насчитал еще три двери - всего пятнадцать номеров. Я
поставил чемоданы и стал рыться в кармане, ища ключи, разглядывая выцветшее,
сожженное солнцем пространство. "Бассейн футов двадцать на сорок", - подумал
я и представил себе, как он должен выглядеть - тротуарные плитки, шезлонги,
зонтики, кустарник и трава, - это место просто взывало о зелени. Мне стало
стыдно. Я слишком увлекся.
Обстановка в номере оказалась довольно уютной - зеленый ковер на стене,
двуспальная кровать под темно-зеленым покрывалом и комод, над которым висело
большое зеркало. Пара кресел дополняла меблировку. Слева за дверью висело
большое зеркало, в которое можно рассмотреть себя в полный рост, а за ним
находилась ванная комната, отделанная травянисто-зеленым кафелем. Было
жарко, но в глубине комнаты возле закрытого и зашторенного окна я заметил
кондиционер. Я включил его, и через секунду в комнате повеяло прохладой. Я
стащил с себя пропотевшую одежду и принял душ. Полотенца оказались
изношенными и потертыми, чего и следовало ожидать от дешевой гостиницы. В
отличие от добротной меблировки полотенца выдавали хозяйские секреты.
Видимо, дела шли не слишком успешно. Я налил себе виски, закурил сигарету и
растянулся на кровати.
Безделье действовало мне на нервы. Я подумал, что предпочел бы любую
тяжелую физическую работу, пусть даже на самом солнцепеке, но мне хотелось
заняться чем-нибудь таким, где я мог бы приложить руки. Строить или еще
что-нибудь в этом роде. Когда работаешь руками, результат становится
осязаемым.
В этом случае вашей работе не мешают посторонние люди, низменные
чувства, абстрактные понятия, вам не нужно задаваться вопросом - что есть
правда или не правда, и результаты шестилетнего труда вы не выбросите псу
под хвост в результате пятиминутного помешательства...
Я вспомнил свой дом, там, на склоне Твин-Пикс, где после полудня на
город, как ватная река, наползал туман, я вспомнил о Нэн. Воспоминания не
вызвали у меня никаких особых чувств, кроме, пожалуй, ощущения утраты и
бессмысленности своего существования.
После нашего развода прошел уже целый год. Дом был продан. Работу,
которую она считала причиной нашего разрыва, я бросил.
Я затянулся сигаретой и уставился в потолок, размышляя, знает ли она о
том, что со мной в конце концов произошло. Она снова вышла замуж и переехала
в Санта-Барбару, но кто-нибудь из ее друзей, оставшихся в Бэй, мог написать
ей обо мне или послать газетные вырезки. Я не получал от нее никаких
известий, но, с другой стороны, не было и никаких причин для того, чтобы она
мне писала. Это было не в ее духе:
"...я уже говорила тебе, что все идет своим чередом, а больше мне