"Теннесси Уильямс. Рассказы, Эссе" - читать интересную книгу автора

умиротворяющей мягкости, ни женственной слабости, которые влекли его к
девушкам. Просто невозможно представить ее себе безвольно-недвижной,
молчаливо-податливой - а именно такой, мнилось ему, должна быть женщина в
объятиях мужчины.
- А скажите мне вот что: как человеку найти себе место среди других? -
спросила она в тот самый миг, когда перед глазами его возникла эта
соблазнительная картина.
- Дело непростое, - сказал Джон.
- Очень, очень непростое! И мне оно явно не под силу.
- Почему же? - спросил Джон.
- Я ни перед чем не спасую, а перед этим - да. Потому что у меня все не
как у людей: когда другие спокойны, я волнуюсь и бегаю, а когда другие
волнуются, бегают, я совершенно спокойна, и так будет до конца дней, мне не
выбраться из этой жуткой путаницы и неразберихи.
- Зря вы себя так настраиваете, - возразил он, без особой, впрочем,
уверенности, и вновь подивился тому, до чего одинаково они мыслят.
Она вскинула на Джона глаза:
- А ведь и вам уготована та же участь. Счастья нам обоим не видать,
зато в жизни нас ждет столько захватывающе-интересного! А если при этом
удастся сохранить чистоту и цельность характера, можно будет считать, что
жизнь наша не пропала даром.
Джон не совсем улавливал смысл ее слов, а уж меньше всего - что она
понимает под "цельностью характера". Примерно то же, что имела в виду,
говоря о "честной" литературе?
- Да, примерно, - подтвердила Флора. - Но только в жизни цельность и
честность сохранить куда труднее: ведь в литературе действительность
выдуманная, идеальная, а жизнь так далека от идеала...
Они постояли под окнами зала, глядя на кружащиеся пары: все уже явно
выбились из сил. Еще когда Джон и Флора уходили, лица у танцующих были
разгоряченные, потные, а теперь вид у всех был просто плачевный; джазисты
тоже, видимо, выдохлись и играли словно по инерции, по старой привычке,
которой просто не в силах преодолеть. Подвешенные под потолком бумажные
ленты частью открепились, одни упали на пол, другие безжизненно свисали с
потолка, а в дальнем углу кучка людей, главным образом преподавательниц,
толклась вокруг упавшей в обморок девушки.
- Вот глупость! - сказала Флора. - До чего у них дурацкий вид!
- У кого?
- Да у этих, которые танцуют. И вообще у всех!
- А что же, по-вашему, не глупость? - поинтересовался Джон.
- Немножко подумать можно?
- Сколько вам надо на это времени?
- Да я, пожалуй, могу и с ходу ответить. Самое Важное - вот что не
глупость.
- А что, по-вашему, Самое Важное? - спросил Джон.
- Пока не знаю. А вы как думаете, для чего я живу? Только для того,
чтобы понять: что же на свете Самое Важное.


* * *