"Кейт Уилхелм. Твоя навеки - Анна" - читать интересную книгу автора

подолгу размышлял о ней, о Мерсере, об этом неизвестном. И продолжал
посещать выставки. Вскоре его начали узнавать в студиях и школах, где он
собирал автографы. Возможно, признавал он, в этой одержимости есть что-то
нездоровое, может быть, даже признаки невроза или чего-нибудь похуже.
Самое настоящее безумие - влюбиться в чью-то подпись, в любовные письма к
чужому человеку.
И не исключено все-таки, что он ошибается. Вдруг Рода прав?.. Но
подобные сомнения жили недолго.
Пришли холодные октябрьские дожди. Карен сообщила, что помолвлена с
весьма состоятельным человеком.
Визиты детей стали проходить легче, потому что Гордон уже не пытался
придумать, чем их развлечь каждую минуту. Он наконец сдался и купил
цветной телевизор с несколькими видеоиграми в придачу.
Как-то в октябре Гордон решил навестить Рика Гендерсона, с которым они
подружились два или три месяца назад, прямо в Академии художеств, где тот
преподавал технику акварели. Гордон сидел у него в кабинете, дожидаясь,
когда закончится критический разбор, и вдруг увидел ту самую букву А.
Прописную букву А в имени Анны.
На столе у Рика лежал надписанный конверт, и Гордон мгновенно
почувствовал, как вспотели у него ладони, как закололо в плечах, как
сжалось что-то в животе. Почти со страхом он повернул конверт к себе и
взглянул на рукописные строчки. Буква А в слове "Академия" действительно
выглядела как вулкан, вознесшийся высоко в стратосферу и лихо
перечеркнутый небрежной линией - словно сомбреро набекрень. Без сомнения,
ее А. Буква не парила, палитры тоже не было, но здесь, в адресе на
конверте, ей быть и не полагалось. Так буква могла выглядеть только в
личной подписи Анны.
Гордон расслабился, сел поглубже в кресло у стола Рика и сделал
глубокий вздох. Конверта он больше не касался, но, когда Рик пришел,
указал на него кивком головы и спросил:
- Послушай, а кто это написал?
От волнения голос его звучал хрипло, но Рик, похоже, ничего не заметил.
Он открыл конверт, взглянул на записку и передал Гордону. Почерк
определенно ее, тут же отметил Гордон. Не совсем такой, как ему помнилось,
но, без сомнения, ее. В этом он был уверен на сто процентов, даже несмотря
на отличия. И расположение строк на странице, и размах букв, и
стремительная грациозность... Все, как у его Анны, но чуть-чуть не так. А
в имени тоже выглядела другой. Отличия озадачили Гордона, но он
почувствовал, что письмо все равно написала его Анна. В письме она
сообщала, что пропустит несколько дней занятий. Дата - четыре дня назад.
- Студентка. Молоденькая, - сказал Рик. - Только-только из Огайо.
Решила отпроситься с занятий. Странно еще, что письмо не подписала ее
мать.
- Можно мне с ней увидеться?
- Зачем?
- Хочу, чтобы она мне расписалась.
- Ну ты и в самом деле ненормальный, - рассмеялся Рик. - О чем речь?
Она в студии, отрабатывает пропущенные дни. Пошли.
Гордон остановился в дверях, глядя на молодую женщину у мольберта. Лет
ей было около двадцати, и выглядела она очень худой, едва ли не