"Торнтон Уайлдер. Мост короля Людовика Святого [И]" - читать интересную книгу автора

чистом виде.
Нам с вами понятно, что, родись этот план не у брата Юнипера, а у
кого-нибудь другого, он был бы плодом законченного скептицизма. Он
напоминал попытку тех
заносчивых людей, которые хотели гулять по мостовым рая и, чтобы добраться
туда, строили Вавилонскую башню. Но для нашего францисканца в этом
эксперименте не было и тени сомнения. Он знал ответ. Он просто хотел
доказать его - исторически, математически - своим новообращенным,
несчастным, косным новообращенным, столь медлительным в вере, что для их
же блага в их жизнь вводились страдания. Люди всегда требовали надежных,
веских доказательств; в душе человека не иссякнут родники сомнения - даже
в тех странах, где Инквизиция самую мысль вашу читает в глазах.
Брат Юнипер не впервые пытался прибегнуть к таким методам. Часто в
своих долгих путешествиях (спеша из прихода в приход и подоткнув для
скорости рясу) мечтал он об экспериментах, которые могли бы пути Творца
пред тварью оправдать*, - например, составить полный список Молений о
дожде и их результатов. Часто стоял он на
- ---------------------------------------
* "... Пути Творца пред тварью оправдать" - строка из поэмы Дж.
Мильтона "Потерянный рай" (перевод А. Штейнберга). (Здесь и далее примеч.
переводчика. )
ступенях своих церквушек, а перед ним на прокаленной улице, преклонив
колена, стояла его паства. Часто простирал он руки к небу, произнося слова
величественного обряда. Не часто, но несколько раз чувствовал, как
нисходит на него сила, и видел облачко, рождающееся на горизонте. Но много
раз, неделями, месяцами... однако зачем об этом думать? Не себя он хотел
убедить, что дожди и засухи мудро соразмерены.
Вот каким образом в момент катастрофы созрело у него решение. Оно
подвигло его на шестилетний труд - он стучал во все двери Лимы, задавал
тысячи вопросов, заполнял десятки записных книжек, ища подтверждения тому,
что жизнь каждого из пяти погибших была завершенным целым. Все знали, что
он работает над какими-то записками о катастрофе, все старались помочь и
сбивали с толку. Кое-кто знал даже о цели его трудов, и у него имелись
высокие покровители.
Результатом этого усердия явилась огромная книга, которую, как мы
позже увидим, в одно прекрасное весеннее утро публично сожгли на площади.
Но сохранился тайный список - и через много-много лет,
почти никем не замеченный, он закончил странствия в библиотеке
Университета Св. Мартина. Там он и лежит, в шкафу, в тяжелом деревянном
переплете, собирая пыль. В книге описаны последовательно все пять жертв
катастрофы, собраны тысячи мелких фактов, свидетельств, подробностей
жизни, и заключается она возвышенным рассуждением о том, почему именно на
этих людях и в этот час остановился Бог, чтобы явить Свою мудрость.
Однако, при всем его усердии, брат Юнипер так и не узнал ни главной
страсти доньи Марии, ни дяди Пио, ни даже Эстебана. И если я, как мне
кажется, знаю больше - разве можно быть уверенным, что и от меня не
укрылась пружина пружин?
Одни говорят, что нам никогда не узнать и что для богов мы - как
мухи, которых бьют мальчишки летним днем*; другие говорят, напротив, что
перышка воробей не уронит, если Бог не заденет его пальцем.