"Оскар Уайльд. Портрет г-на У.Г." - читать интересную книгу автора

усматривая здесь метафору, построенную на аналогии с появлением на свет
живого существа. Вскоре я заметил, что эту метафору Шекспир использует в
сонетах постоянно, и это натолкнуло меня на правильный путь. В итоге я
сделал свое великое открытие. Любовный союз, к которому Шекспир побуждает
Уилли Гьюза, - это "союз с его Музой" - выражение, употребленное вполне
определенно в 82-м сонете, где, изливая горькую обиду, причиненную
вероломным бегством юного актера, для которого он написал лучшие роли в
своих пьесах, поэт начинает жалобу словами:

Увы, но с Музою моей не связан ты союзом вечным...

А дети, которых Шекспир просит его произвести на свет, суть не существа
из плоти и крови, но более долговечные создания, рожденные слиянием иных
начал, чей союз осеняет нетленная слава. Весь же цикл ранних сонетов
проникнут, но сути, одним стремлением - убедить Уилли Гьюза пойти на
подмостки, стать актером. Сколь напрасна и бесплодна будет твоя красота,
говорит Шекспир, если ты ею не воспользуешься:

Когда чело твое избороздят
Глубокими следами сорок зим, -
Кто будет помнить дарственный наряд.
Гнушаясь жалким рубищем твоим?
И на вопрос: "Где прячутся сейчас
Остатки красоты веселых лет?" -
Что скажешь ты? На дне угасших глаз?
Но злой насмешкой будет твой ответ
[пер. - С.Маршак].

Ты должен творить: мои стихи "твои и _рождены_ тобою"; внемли мне и "в
строках этих переживешь лета и веки", населив подобиями своего образа
воображаемый мир театра. Создания твои не угаснут, как угасают смертные
существа, - ты навеки пребудешь в них и в моих пьесах, лишь только

Подобие свое создай хоть для меня,
Чтоб красота твоя жила в тебе иль близ тебя
[пер. - Н.Гербель].

Я собрал все отрывки, которые как будто подтверждали мою догадку, и они
произвели на меня глубокое впечатление, показав, насколько справедлива
теория Сирила Грэхэма. Я увидел также, как легко отличить строки, в
которых Шекспир говорит о самих сонетах, от тех, где он ведет речь о своих
великих драматических произведениях. Никто из критиков до Сирила Грэхэма
не обратил внимания на это обстоятельство. А ведь оно чрезвычайно важно. К
сонетам Шекспир был более или менее равнодушен, не связывая с ними
помыслов о славе. Для него они были творениями "мимолетной музы", как он
называет их сам, предназначенными, по свидетельству Миерса, для весьма и
весьма узкого круга друзей. Напротив, в художественной ценности своих пьес
он отдавал себе ясный отчет и высказывал гордую веру в свой драматический
гений. Когда он говорил Уилли Гьюзу: