"Оскар Уайльд. Преступление лорда Артура Сэвила (Размышление о чувстве долга)" - читать интересную книгу автора

своего труда, где проводят не более двух-трех часов и уезжают по еще
пустынным улицам, мимо спящих домов. Ему приятно было смотреть на них.
Грубые и неловкие, в тяжелых башмаках, они все же казались посланцами
Аркадии. Он знал, что они слились с природой и природа дала им душевный
покой. Как не завидовать их невежеству!
Когда он добрел до Белгрейв-сквер, небо слегка поголубело и в садах
зазвучали птичьи голоса.



3

Когда лорд Артур проснулся, был полдень, и солнечные лучи заливали
спальню, струясь сквозь кремовый шелк занавесок. Он встал и выглянул в
окно. Лондон был погружен в легкую дымку жары, и крыши домов отливали
темным серебром. Внизу, на ослепительно зеленом газоне, порхали дети, как
белые бабочки, а на тротуаре теснились прохожие, идущие в парк. Никогда
еще жизнь не казалась такой чудесной, а все страшное и дурное таким
далеким.
Слуга принес на подносе чашку горячего шоколаду. Выпив шоколад, он
отодвинул бархатную портьеру персикового цвета и вошел в ванную. Сверху,
через тонкие пластины прозрачного оникса падал мягкий свет, и вода в
мраморной ванне искрилась, как лунный камень. Он поспешно лег в ванну, и
прохладная вода коснулась его шеи и волос, а потом окунул и голову, словно
желая смыть какое-то постыдное воспоминание. Вылезая, он почувствовал, что
почти обрел обычное свое душевное равновесие. Сиюминутное физическое
наслаждение поглотило его, как это часто бывает у тонко чувствующих натур,
ибо наши ощущения, как огонь, способны не только истреблять, но и очищать.
После завтрака он прилег на диван и закурил папиросу. На каминной доске
стояла большая фотография в изящной рамке из старинной парчи - Сибил
Мертон, какой он впервые увидел ее на балу у леди Ноэл. Маленькая,
изысканная головка чуть наклонена, словно грациозной шее-стебельку трудно
удержать бремя ослепительной красоты, губы слегка приоткрыты и кажутся
созданными для нежной музыки, и все очарование чистой девичьей души глядит
на мир из мечтательных, удивленных глаз. В мягко облегающем платье из
крепдешина, с большим веером в форме листа платана, она похожа на одну из
тех прелестных статуэток, что находят в оливковых рощах возле Танагры, - в
ее позе, в повороте головы есть истинно греческая грация. И в то же время
ее нельзя назвать миниатюрной. Ее отличает совершенство пропорций -
большая редкость в наше время, когда женщины в основном либо крупнее, чем
положено природой, либо ничтожно мелки.
Теперь, глядя на нее, лорд Артур ощутил безмерную жалость - горький
плод любви. Жениться, когда над ним нависает зловещая тень убийства, было
бы предательством сродни поцелую Иуды, коварством, какое не снилось даже
Борджиа. Что за счастье уготовано им, когда в любую минуту он может быть
призван выполнить ужасное пророчество, написанное на ладони? Что за жизнь
ждет их, пока судьба таит в себе кровавое обещанье? Во что бы то ни стало
свадьбу надо отложить. Тут он будет тверд. Он страстно любил эту девушку:
одно прикосновение ее пальцев, когда они сидели рядом, наполняло его
чрезвычайным волнением и неземной радостью, и все же он ясно понимал, в