"Дональд Уэстлейк. В колыбели с голодной крысой" - читать интересную книгу автора

- Не поверишь, но ничего не сломано.
- Некоторые из них большие специалисты, - сказал старик. - Я помню, мой
брат рассказывал мне об этом. Бутлеггеры часто обрабатывали друг друга, но
никогда не оставляли следов.
- Ну, эти-то оставили множество следов, должен тебе сказать. - Он взглянул
на меня ясными маленькими глазами и сказал:
- Я обклею пластырем вам живот, так легче будет двигаться. Наложу повязку
на лицо. Конечно, вы не будете выглядеть как новенький, но вполне сойдет.
Он сделал, как сказал. Заклеивая меня пластырем, ему пришлось меня немного
поворочать, и несколько раз я почти терял сознание, но все же не потерял. Хотя
лучше было бы потерять. Затем он слегка отер кое-где мне лицо мокрым тампоном,
перебинтовал меня и с удовлетворением закивал, глядя на результаты своей
работы. Они со стариком отошли к дверям и зашептались, а после этого врач
ушел, а старик вернулся к моей кровати, волоча за собой кресло.
- Вы должны мне шесть баксов, - сказал он. Я потянулся за бумажником.
- У меня как раз есть...
- О, сейчас не надо. - Он отвел мою руку. - Мы должны обсудить другие
вопросы. Заплатите мне завтра.
- Хорошо. - Я все еще говорил шепотом, все еще хрипел, но было уже не так
больно, как прежде. Мой рот уже не был так сух, и теперь больно было только
глотать.
- Меня зовут Джефферс, - сказал он. - Гар Джефферс. Я полагаю, ваша
фамилия Стендиш. Я кивнул.
- В этом куске газеты, - сказал он, - они написали, где вы остановились. Я
рискнул, и оказалось, что хотя бы это в их статье правда, и вот я пришел,
чтобы поговорить с вами. Дверь была приотворена, и я увидел, что вы лежите на
полу. Вот как все это было.
Я снова кивнул. Это было легче, чем пытаться говорить.
- А теперь я хочу поговорить с вами о Чаке, - продолжал он. - Они убили
его, а он был один из лучших молодых рабочих во всем мире. Чак Гамильтон был
моим лучшим другом, и я горжусь, что работал с ним рядом. И я знаю, и вы
знаете, что они не собираются ничего делать тому, кто убил Чака. Но пусть я
сгорю в адском огне, если буду сидеть сложа руки и помалкивать. Вы понимаете,
о чем я говорю?
Еще кивок.
- Это хорошо. Ладно, я знаю, что вас это никак не касается, вы никогда не
знали Чака и ничего о нем не слышали. Это мое дело, и я этим займусь. Но я не
знаю, с какого конца за него взяться. Поэтому-то и пришел к вам, чтобы
попросить о помощи.
- Это важно, - прошептал я. Я пошевелил рукой в воздухе. - Никому нет
дела. Это несправедливо, что никому нет дела.
Он благодарно улыбнулся.
- Я надеялся, что вы именно такой, - сказал он, - но в мире таких осталось
совсем мало. Теперь все рассуждают как бутлеггеры, и я подумал, что если
кто-то не боится пойти против всех, как вы с мистером Килли, то вы наверняка
хорошие люди.
- Я не в состоянии помочь, - сказал я, смущенный его словами. - Я и
себе-то не могу помочь.
- Насколько я понимаю, вы молодой и умный, - сказал он. - И может быть, в
этом залог успеха. А я знаю людей и кое-что о том, что здесь происходит, и,