"Дональд Уэстлейк. В колыбели с голодной крысой" - читать интересную книгу автора

автомобиля и молча сделал знак рукой, чтобы я следовал за ним. Я видел, как
Уолтер вылезал из второй, машины. Нас провели через черную металлическую дверь
вверх на один лестничный пролет и дальше по длинному коридору. Пол здесь был
старый, докрашенный масляной краской, доски кое-где рассохлись и разошлись, в
щели набилась грязь.
Пройдя половину коридора, мы остановились перед деревянной дверью, на
которой не было таблички. Пожилой полицейский достал из кармана связку ключей
и, найдя нужный, отпер дверь. Затем он махнул Уолтеру рукой:
- Сюда!
Уолтер вошел в комнату. Я направился было за ним, но пожилой полицейский
остановил меня:
- Вам не сюда.
Он повел меня к следующей двери, а Джерри и другой полицейский остались с
Уолтером. Пожилой полицейский отпер дверь и велел мне входить внутрь. Он
закрыл за мной дверь снаружи и запер ее, таким образом, я оказался в
заточении.
Это была маленькая мрачная комната с вытоптанным голубым линолеумом.
Единственное окно было забрано густой металлической сеткой снаружи и решеткой
из металлических прутьев изнутри. С потолка свисала не защищенная абажуром
электрическая лампочка, под ней находился обшарпанный письменный стол -
главный предмет меблировки. У стола - деревянное кресло с деревянными же
подлокотниками и зеленовато-желтая металлическая корзина для мусора. Помимо
перечисленных выше предметов здесь было два деревянных стула, напольная
латунная пепельница в одном углу и настенная вешалка в другом.
Минуту я просто стоял, гадая, что будет дальше. Но время шло, а ничего не
происходило. То ли стены были толстыми, то ли в участке было тихо; я не слышал
ничего, кроме приглушенных шумов, доносившихся с улицы. Я огляделся по
сторонам, и меня вдруг поразила страшная мысль, заставившая сердце болезненно
сжаться. Я подумал о том, что сказал бы обо всем этом доктор Ридмен. Мысль о
том, что я оказался здесь по воле этого благородного человека, показалась мне
настолько дикой, что я громко рассмеялся, хотя ничего забавного во всем
происходящем не было. Мне просто нужен был какой-то шок, чтобы мой мозг снова
заработал, и воспоминание о докторе Ридмене было именно тем, что мне сейчас
требовалось.
Я вытащил сигареты, закурил и собрался было положить их обратно в карман,
но потом решил сосчитать, сколько штук у меня осталось. Оказалось - восемь.
Если я буду курить по две сигареты в час, их хватит на четыре часа. Но сколько
меня здесь продержат - одному Богу известно.
Обшарпанный стол приковывал мое внимание, и мне пришло в голову
внимательно оглядеть стол - как знать, может, я сумею понять, для чего служит
эта комната. Я обошел вокруг стола, выдвинул один за другим все ящики. Они
были пусты, и только на дне их я заметил красные и синие пятна, те самые
пятна, которые каким-то непостижимым образом появляются на дне каждого старого
ящика всех письменных столов в мире. Следовательно, комната не использовалась
для каких-то определенных целей. Ее держали долгие годы специально для меня.
И все-таки, что я тут делаю? От потрясения, волнения и малодушного страха,
вызванного видом направленного на меня оружия, я не успел раньше задать себе
этот вопрос. Полицейские ворвались в номер, обыскали меня, порвали мой
чемодан, испортили мои вещи. Потом привезли в полицейский участок и посадили
под замок. Но я ничего не сделал. Ничего противозаконного, вообще ничего.