"Дональд Уэстлейк. Дурак умер, да здравствует дурак!" - читать интересную книгу автора

- Э.. ну...
- Я вас ни в чем не обвиняю, - сказал я. - Просто хочу знать, есть
ли способ перевести немного денег так, чтобы я ничего не подписывал и никуда
не являлся?
- Лучше бы вам, конечно, прийти сюда, - ответил он. - Или, если
угодно, мы могли бы встретиться где-ни...
- Есть ли такой способ? - внятно повторил я.
И после новой порции вселенского безмолвия услышал:
- Да, есть.
- Хорошо. Я хочу, чтобы вы взяли четыре тысячи долларов и положили их
на мой счет в "Чейз Хэновер", отделение на углу Двадцать пятой улицы и
Седьмой авеню. Секундочку, я продиктую вам номер счета.
Я отправился на поиски чековой книжки и в конце концов обнаружил ее в
кармане пиджака, где она лежала уже пятые сутки. Вернувшись к телефону, я
снова услышал:
- Алло! Алло! Алло!
- Да перестаньте вы, - сказал я.
- Я думал, вы положили трубку, Фр... ффу... Как вы себя чувствуете?
- Превосходно. Итак, номер моего счета - семь, шесть, ноль, пять,
девять, два, шесть, два, два, девять, три, восемь. Записали?
Добрьяк прочитал номер вслух.
- Хорошо, - сказал я. - Переведите деньги завтра утром. Причем
наличными, чтобы я мог сразу начать снимать.
- Непременно, - пообещал он. - Что-нибудь еще?
- Да. Квартира моего дядьки. Ее уже сдали, или я могу попасть туда?
- Квартира принадлежит вам, - ответил Добрьяк. - Она - часть
недвижимости. Это кооператив, и ваш дядька был владельцем.
- Передайте ключи швейцару, - велел я и добавил: - Нынче же вечером.
У меня не было намерения отправляться туда сегодня, просто я начал
постигать науку лукавства.
- Сделаем, - пообещал Добрьяк.
- И не вздумайте отираться поблизости, когда я буду там.
- Я ваш поверенный, Фр... фуф...
- Что?
- Ваш поверенный. Есть вещи первостепенной важности...
- Ключи - швейцару, - распорядился я. - Вот вещь первостепенной
важности.
- Сделаю, сделаю, - заверил меня Добрьяк. - А теперь давайте
поговорим.
- Потом, - ответил я и положил трубку, поскольку знал, как опасно
позволять людям вовлекать меня в разговоры.
Вечерело, и я подумал, что разумнее всего было бы затемнить окна. Так,
на всякий случай. Следующие двадцать минут я провел, пытаясь соорудить
какие-нибудь светомаскировочные шторы из одеял, полотенец, простынок и
занавески душевой кабинки. Когда все было готово, квартира сделалась похожей
на подземелье. Вероятно, тут прекрасно смотрелся бы будапештский струнный
квартет. Но зато я с полным основанием полагал, что ни один уличный
соглядатай не увидит света в моих окнах, а это было главное.
Пока я трудился, несколько раз звонил телефон. Однажды звонивший сдался
лишь после восемнадцатого гудка. Я впервые в жизни притворялся, будто меня